Автор: Современный светский мир выдвигает определенные требования к христианам, их жизни и мысли. С одной стороны, он критикует христианство с позиции секулярной науки и философии. С другой, он требует от них отказа от притязаний на всеобщность истины, которую они возвещают. В этих условиях перед христианской мыслью вновь и вновь встает вопрос о том, чем их вера и традиция уникальны и в чем состоит их радикальная новизна и отличие от всех иных, прошлых и настоящих мировоззрений и философий.
Основная тема христианского богословия – это истолкование и выражение отношения Творца и творения. В этом весьма непростом деле христианское мышление сегодня, как и всегда, подстерегают две опасности. Первая заключается в отождествлении Творца и творения, которое в философии называется пантеизмом. Такая установка предполагает, что все существующее идентично сущности Бога и соответственно, Он теряет свою личностную природу и инаковость, а люди становятся идолопоклонниками, поклоняясь творению, вместо Творца. Вторая опасность – это перспектива жесткого противопоставления Творца и творения, философски называемая деизмом. В этом случае мир мыслится автономным по отношению к Богу, который, сотворив его, удалился в вечную субботнюю отрешенность. Этот путь, по которому пошло европейское самосознание в Новое время закономерно приводит к атеизму, отрицанию Бога как такового.
В 1215 году папа Иннокентий III созвал Четвертый Латеранский Собор. На нем были приняты многие важные решения, касающиеся всех сторон христианской жизни и мысли. Для понимания христианской мысли особым значением обладает богословская формула, аналогии сущего (лат. Analogia entis), которая звучит следующим образом «Сколь бы велико ни было сходство между Творцом и творением, несходство между ними всегда больше». Это выражение является не просто цитатой из постановлений древнего собора, но выражает структуру всего христианского мышления. Великий богослов XX века Эрих Пшивара называл аналогию «фундаментальной формулой католического мышления». Знакомство с историей богословия подтверждает то, что все великие христианские богословы Востока и Запада так или иначе выражали эту истину в своих творениях, и потому она является общей для всех христиан.
Итак, согласно смыслу цитаты, все, что говорится о Боге – говорится не однозначно, а аналогически. Как учит нас апостол Павел, мы должны через рассмотрение видимого восходить к постижению невидимого. Соответственно, абсолютно все, что мы видим и мыслим вокруг и внутри себя есть таинственное выражение божественного, но не пантеистическое, а аналогическое. Все вещи объемлются бесконечно превосходящим их Божественным истоком, и они существуют не сами по себе, автономно и самодостаточно (как мыслит их безбожное сознание), но лишь постольку, поскольку они причастны своему Творцу. Тем не менее, несходство между нами и Богом остается всегда бесконечно превышающим сходство и этим предупреждается опасность идолопоклонства, поскольку творение, хотя и отражает и выражает Бога, оно делает это всегда неполным и конечным образом.
Смысл двойственного отношения аналогии заключается в том, что творение – это выражение в тварных вещах по сходству Божией истины, блага и красоты во все большей дистанции, отделяющей все творение от Бога. Аналогия – это не тождество или различие, а то и другое вместе, она подразумевает интервал между двумя сторонами, разделяющий и одновременно объединяющий и потому неуловимый и динамичный, становящийся пространством творчества и жизни. Именно поэтому богословие, как искусство выражения Божией славы в слове и жесте, желании и действии, является внутренней энергией любого творчества вообще.
Творение – конечно, Творец — бесконечен, Он качественно отличен от всего сотворенного. И потому главной ошибкой и недоразумением, присущим любой критике христианства, является непонимание этого основного различия. Для всех критиков христианского богословия и, к сожалению, для многих христиан, Бог существует в том же смысле, как мы сами и все вещи вокруг нас. Бог представляется высшим существом, завершающим пирамиду мировых существ, в которую включены и мы, но качественно его бытие ничем не отличается от бытия стола или комара. Очевидно, что такой «внутримировой» бог справедливо подвергается критике, поскольку он, в отличие от прочих известных нам явлений, не обнаруживается доступными средствами наблюдения и поэтому является мифом.
Против такого искажения и «присвоения» Божественного бытия и направлена аналогия бытия, говорящая о том, что Бог бесконечно отличен от своего творения, а мысль и язык людей, как конечных существ, никогда не сможет преодолеть эту дистанцию. Уникальность и убедительность христианского нарратива заключается в том, что он повествует о том, как Бог, бесконечно отличающийся от творения, пересекает ту бесконечную дистанцию межу Ним и творением, которую не может пересечь конечный тварный разум. Именно поэтому, христианское богословие – это не спекулятивная теория, эзотерическая наука или дискурс власти, а радостное свидетельство о том удивительном Даре, который Бог дарует своему возлюбленному творению. А христианская жизнь и служение – это отклик на этот дар, столь же свободный, как и стремящийся к Дарующему.
Аналогичсекое понимание тварного бытия как относительно схожего и бесконечно несхожего с Богом позволяет освободить мышление от множественных философских и научных идолов, которые выдаются за христианского Бога. Именно такое понимание позволяет увидеть динамику и событие Откровение Бога Живого, а не абстрактного Бога философов, которому невозможно молиться, как невозможно молиться Закону всемирного тяготения. Бог находится одновременно в творении, действует в нем и остается бесконечно Инаковым по отношению ко всему тварному.
Именно поэтому, творение не является мертвой статичной структурой, косной массой, но оно является динамичным потоком, происходящим из ничто и бесконечно стремящемся к выражению славы своего Творца. Поняв это, мы увидим, что абсолютно каждая вещь выражает бесконечную красоту и благость Творца, и нам следует изменить свой привычный взгляд на взгляд святого Франциска, чтобы увидеть этот мир, каждую вещь, каждое живое существо и каждого человека как сияние бесконечной Божией славы. И тогда мы будем весьма удивлены обычному состоянию людей, которые, как говорит святой Бонавентура, настолько слепы, что не видят самое очевидное – великую славу Господа в своем творении, и настолько глухи, чтобы не слышать радостное славословие, которое беспрестанно возносится всем творением благому и прекрасному Творцу.
Олег Давыдов