Автор: В эти дни, когда из Сирии приходят страшные и противоречивые новости, и внимание всего мира вновь приковано к этой измученной войной земле, мы хотим поделиться письмом отца Михаила Тёэрля, немецкого священника, который побывал в Сирии в феврале, встретился с христианскими лидерами, посетил приходы в разных городах и подробно рассказал о том, что он там увидел.
Вместе с двумя священниками, которые бывали там уже дважды, я поехал в Сирию. Нашей целью было выразить солидарность местным христианам, передать материальную помощь и, прежде всего, узнать ситуацию с верующими.
Примерно 10% населения составляют христиане (около двух миллионов). 60% христиан принадлежат к Сиро-яковитской древневосточной Церкви, 40% составляют католики. Католическая Церковь в стране представлена семью обрядовыми церквами. Каждая из этих семи общин имеет свой собственный обряд и управление, но все они находятся в каноническом общении с Римом. Самой большой обрядовой Католической Церковью является Мелькитская (Католическая Церковь греко-византийской традиции, примерно 70-80% всех католиков).
Благодаря обширным знакомствам моих собратьев во священстве мы смогли встретиться с десятью епископами по всей стране. Для меня было особенно удивительно, во-первых, то, что все они знают друг друга, во-вторых, то, что между ними царит дух непринужденного экуменизма – без смешения вероучительных различий, и, в-третьих, то, что все они единодушны в оценке церковной и общественно-политической ситуации.
Дамаск
Мы посетили все те места, что постоянно звучат в новостных сводках: Дамаск, Хомс, Алеппо, Маалула, Сайедная. В Дамаске мы жили у армянского католического епископа. Старый город Дамаска — это христианский квартал. Апостол Павел часто упоминает Дамаск: перед воротами этого города он пережил свое обращение (на том месте всё ещё стоит церковь, картина внутри повествует об истории его падения с лошади и ослеплении); также Павел упоминает «Прямую улицу», которая по сей день так и называется. Апостол повествует о том, как в доме Анании он был наставлен в христианской вере — этот дом сейчас принадлежит монахам-францисканцам. В нем теперь церковь, где совершается непрестанное поклонение Святым Дарам. Кроме того, Павел рассказывает, как иудеи искали его гибели и он, спасаясь от них, был спущен в корзине с городской стены. На этом месте также стоит церковь и детский приют, управляемый католическими монахинями.
Старый город полон христианскими храмами, повсюду иконы, распятия, стелы с изображением Богоматери и святых. Маленькие улочки, магазины с обилием товаров и рынки — то есть всё так, как мы себе и представляем Ближний Восток. К христианскому кварталу примыкает квартал мусульман-шиитов, здесь больше КПП. В этом квартале на месте древней христианской базилики находится Мечеть Омейядов, в ней почитается гробница Иоанна Предтечи.
Повсюду в нас узнавали католических священников и приветствовали очень тепло. Нам удалось помолиться у гробницы этого великого святого и посетить еще несколько других мечетей.
Отношения с мусульманами очень непринужденные. Позже кардинал Зенари, посол Святого Престола в Сирии, подтвердил нам в личном разговоре, что никого не смущает, когда он входит в мечеть в своей красной ермолке и с наперсным крестом. Сотни лет христиане и мусульмане могли сосуществовать друг с другом, пока несколько лет назад не началось так называемое движение за демократию. Откуда-то у этого движения сразу появилось оружие.
Вскоре после того, как мы разместились у гостеприимного армянского епископа, нам стало понятно, что мы как бы оказались в ловушке. Епископ настолько переживал за нас, что не хотел нас никуда отпускать. По его впечатлениям, положение настолько опасно, что сам он совершенно перестал выходить из дома. В полутора километрах от его дома, в оцепленном сирийской армией районе Дамаска, засели «повстанцы», которые обстреливают старый город. День и ночь летят гранаты — на улицах гибнут люди. Действительно, слышны выстрелы, несколько раз я просыпался ночью от сотрясений кровати.
На противоположной стороне улицы — окно, на которое нам показывает епископ. В новогоднюю ночь туда попала граната и убила сорокалетнего мужчину. Осколки гранаты разбили окно епископа, раскололи кафель и повредили входную дверь. Епископ знал погибшего, который как будто бы жил предчувствием грядущей смерти. Незадолго до этого он сказал епископу, что уже подготовился: исповедовался, заплатил за могилу, посадил два дерева и все раздарил.
В армянской католической школе 460 учеников, но 29 января из-за страха перед стрельбой пришли на занятия только 30. Священник и директор школы показали нам шкаф, в который они собирают осколки снарядов, собранные на школьном дворе. В школе от гранат также погибли дети. Мы услышали и увидели множество грустных и страшных свидетельств этих жизненных драм.
В одной из трёх католических больниц Дамаска мы навестили семнадцатилетнюю Кристину, потерявшую ногу во время гранатомётного обстрела. В больнице были её родители, родственники, врач и монахиня. Нас всех тронуло до слез, когда она сказала, что ей трудно простить, но так как она христианка, она прощает.
Повсюду в городе, где кто-то погиб под обстрелом, люди приносят памятные фотографии. Только в одном месте у городской стены мы насчитали таких около двадцати. Мы видели самолеты, которые обстреливают позиции «повстанцев», откуда на старый город летят гранаты, но их полеты так малоуспешны. Утром перед завтраком мы вместе с епископом регулярно смотрели «Euronews»: «Ассад бомбит свой народ!» Епископ отчаянно хватался за голову и повторял: «Голливуд, Голливуд». Совершенно ясно, что так называемые свободные СМИ ведут мощную пропагандистскую войну.
В конце концов, нам нужно было преодолеть страх и выйти на улицу. Казалось, что мы единственные приезжие во всей стране; очень часто нас дружелюбно приветствовали и пытались заговорить. В особенности простые люди на улицах восхищались нашим мужеством и смотрели на нас, как на героев, уже только за то, что мы приехали к ним и этим дали знак, что они не забыты миром.
Очень важным был визит к Сиро-яковитскому Патриарху; он очень откровенно разговаривал с нами и смог нам во многом помочь. Так, мы смогли съездить в Маалулу и другие оцепленные районы. Он так радовался нашему визиту, что уже вечером на сайте Патриархата появились фотографии с этой встречи: «Делегация Католической Церкви Германии у Патриарха».
В целом, ситуация характеризуется следующими тезисами, которые разделяются всеми христианскими епископами внутри страны:
1. Очень немногие из западных епископов бывают в Сирии (это нас очень разочаровало). До войны, пока царила безопасность, все было точно так же. Никто из них не хочет оказаться «неполиткорректным». Под «политкорректностью» понимается установка, диктуемая западными режимами: «Ассад, иди вон!». Патриарх рассказал, что он, как и другие епископы, бывает на Западе несколько раз в году. Он всегда приглашает: «Приезжайте, смотрите! Если не хотите общаться с Ассадом, разговаривайте с людьми, с христианами на улицах!» — нет, они не едут.
2. Всё, что он пытается донести до Запада, не доходит. Патриарх показал нам одно из своих интервью, которое он дал в Берлине одной немецкой газете. Журналисты озаглавили текст вот так: «Богомольный засланец Ассада». Епископ Халдейской Католической Церкви рассказал нам о похожем случае. После одного интервью на Западе его спросили, сколько денег ему платит Ассад.
3. Нас часто просили хоть как-то повлиять на наших епископов, в надежде, что они смогут что-то донести до западных правительств. Совершенно ясно, что никто в этих кругах не интересуется реальным положением дел в Сирии, а только манипулирует общественным мнением.
Нас очень порадовал визит к послу Святого Престола. Он свободно говорит по-немецки, ведь раньше он работал в нунциатуре в Бонне. Нунций — единственный кардинал в стране. В его дом в 2015 году также попала граната, но, к счастью, никто из жильцов и работников не пострадал. Он, как и мы, расстроен тем, что на Западе сложился ложный взгляд на Сирию. Он и другие епископы регулярно пишут отчеты. Любой может узнать о реальном положении дел. К сожалению, все западные страны, кроме Святого Престола и Чешской Республики, закрыли в стране свои представительства. Откуда же черпать информацию?!
Нунций уверен, что мирное сосуществование христиан и мусульман возможно, и Сирия как раз является удачным примером. Сирийские христиане очень широко представлены в общественной жизни. Они содержат школы, больницы, дома престарелых и приюты. Этим сирийские христиане явно доказывают, что «любовь к ближнему» касается всех. За это сирийских христиан так ценят их мусульманские соседи.
Три католические больницы в Дамаске оказались на грани закрытия, ведь две трети врачей и младшего медперсонала уехали заграницу. К кадровым проблемам прибавились финансовые. Тем не менее, нунций сообщил нам, что Ватикан будет поддерживать все три больницы, о чем он и намерен объявить их сотрудникам уже завтра.
Нунций напомнил, что уже несколько лет назад сирийские епископы писали на Запад, что недопустимо переманивать их паству на Запад. Сам нунций постоянно повторяет: «Да, нужно признать право каждого на отъезд. И всё же, если тебе не угрожают бомбы и у тебя есть нормальная работа, Бог возложил на тебя ответственность за родину». Вначале уехала элита, потом средний класс и остались одни бедняки. К этому добавился страх молодых людей быть призванными в армию. Такой массовый исход народа означает вымирание для сирийской Церкви. За кого теперь выходить замуж сирийским девушкам?
Нунций критически относится к лагерям беженцев в Германии. Во-первых, не следовало селить беженцев христиан и мусульман под одной крышей. Во-вторых, в Германии возникнет еще много проблем.
Нунций признается, что все его уважают. Как с представителями ислама, так и с правительством установлены добрые отношения. Уже отец Ассада начал поддерживать религиозно-национальные меньшинства и давать им определенные привилегии. Церковь получает финансовую помощь, в обществе царит религиозная свобода.
Алеппо
Через несколько дней мы отправились в Алеппо. До Хомса дорога свободна; затем начинается большой объезд (около пяти часов) — дорога небезопасна. Мы едем вдоль линии обороны. То справа, то слева видны танки, укрепления, солдаты — всё с регулярной периодичностью. То тут, то там видны сгоревшие автобусы, военные автомобили и грузовики. Мы проезжаем разоренные деревни, КПП встречаются на пути всё чаще и чаще.
По дороге мы узнали, что ночью в Дамаске из-за гранат «повстанцев» снова погибли девять человек, и еще многие были ранены.
В Германии существует неправильное представление о военной ситуации в Сирии. Считается, что вся страна охвачена «гражданской войной». Это совсем не так. Повстанцы господствуют на очень небольшой территории, которая оцеплена правительственной армией. На бóльшей территории страны идет нормальная жизнь. В целях самозащиты некоторые поселения образовали отряды гражданской самообороны. Таким образом задача правительственной армии несколько облегчается и она может быть задействована там, где она нужна в первую очередь. Многие участки дороги в Алеппо контролируются «Хезболлой». Они также радушно приветствовали «священников из Германии».
Тот кто приезжает в Алеппо, должен проделать путь через страшно разрушенные кварталы. Всего бомбежкам подверглось около 20% городской площади. Там находились повстанцы и город был сильно разрушен во время зачисток. Российские солдаты и самолеты совместно с сирийской армией отвоевали Алеппо. Часто видны надписи на русском языке. Подвергая собственную жизнь опасности, российские саперы разминировали дома. Повстанцы, отступая, повсюду заложили взрывчатку. После того, как российские саперы обезвреживали тот или иной дом, на нем ставилась надпись: «Мин нет». Это знак для людей, что в дом можно вернуться.
Мы навестили мелкитского епископа. Его дом полностью разрушен и временная «резиденция» находится в обычной городской квартире. Он сокрушался, что на весь приходской округ осталось двести семей (при этом 15 священников), еще столько же погибли или сбежали. Шесть бомб поразило его кафедральный собор, дом, бюро и школу.
Так же, как и другие епископы, мелкитский архиерей смотрит на роль России в конфликте очень положительно: «Если бы Россия и Иран не вмешались, здесь уже был бы построен халифат — исламское государство с законами шариата». В свои 74 года епископ не теряет самообладания и мужества. Повсюду он разворачивает новые проекты: школы, ремесленные училища, акции в пользу возвращения беженцев. Тот, кто возвращается в Сирию, получает от епископа квартиру (для этого он купил два блочных дома), деньги на обратный путь, стартовый капитал и ремесленное образование. На сегодняшний день на этих условиях вернулись 25 семей. Нужно давать людям надежду, а не прогибаться под «мэйнстрим». Для этого епископ заложил школу на 525 ученика при своей церкви. Директор школы — его секретарь, который стал нашим экскурсоводом и показал нам разрушенный кафедральный собор и прежнюю резиденцию своего архиерея.
Секретарь рассказал нам, как пришли террористы. Это случилось неожиданно, ночью. Они прибывали отовсюду, даже из канализации, швыряли гранаты. Он проснулся и побежал к епископу, но не заметил, что лестницу уже взорвали. Он сорвался, потерял глаз и был лишь позднее вместе с епископом освобожден из-под обломков сирийской армией. Он очнулся в больнице, после операции. Он не теряет чувство юмора, стучит по голове и весело повторяет: «Тут у меня одна пластмасса».
Совсем рядом, на границе с разрушенными кварталами стоит еще одна школа с 330 учениками. Школой управляют две монахини. Их уговаривали уехать, но они не смогли оставить «своих детей» одних.
Люди очень чтут салезианцев дона Боско и францисканцев из-за их ремесленных школ. Последние служат в большой и хорошо обставленной церкви в центре города — очень живая община. Здесь каждый день я сослужил на Мессе в шесть вечера. Служба шла по-арабски, за исключением моей части в анафоре, которую я произносил по-немецки. Перед Мессой читают Розарий. Эти вечерние службы в будние дни посещают около 60 человек. Рано утром в церкви служат еще одну Мессу, и на ней тоже достаточно народа.
Некоторые ревностные министранты из молодежи приходят на литургию дважды в день: утром и вечером. На Сретение в храме было не меньше 250 верующих со свечами. Один из братьев-францисканцев очень хвалил своих прихожан: «Никто из них не отрекся от Христа. Скорее они были готовы погибнуть, чем сделать это». С Рождества 2016 года город освобожден, террористы ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная в РФ) изгнаны из последних районов города, но несколько священников и два епископа были похищены. О них нет никакой информации.
Францисканцы также разворачивают созидательные проекты. На окраине города им достался участок земли (100.000 m2). По воскресеньям там собираются примерно 7000 христиан со всего Алеппо. Для них братья обустроили маленький бассейн, футбольную и волейбольную площадку. Люди приносят с собой еду, некоторые жарят шашлыки прямо на месте. Идет непринужденное общение, кажется, что все друг друга знают. Происходит обмен информацией, о том, кому и чем помочь, возникают новые католические семьи.
В Алеппо существует традиция, согласно которой все священники (даже из Восточных Церквей) живут в безбрачии. Да, церковные каноны Восточных Церквей позволяют брак, но христиане Алеппо отказываются признавать женатых священников. Вот такая особенность.
На Сретение мы без приглашения зашли на полтора часа к халдейскому католическому епископу. Он член Общества Иисуса. Было очень холодно и на улице постоянно жужжали электрические генераторы. Нас, как и повсюду, очень тепло приняли и накормили. День выдался печальный, так как в городе снова погиб 21 человек. Епископ прежде курировал работу Каритас. Он рассказал о помощи, которую оказала Польша отопительными приборами и продовольствием. Еще епископ с горечью упомянул о том, что западные благотворительные организации на самом деле поддерживали террористов.
Когда он возглавил Каритас, он попытался прекратить такого рода поддержку, и вроде бы сотрудники переориентировались. Епископ подчеркнул, что самое главное, о чем теперь нужно думать — это еда, образование и медицина. Деньги — это не самое главное. Самое главное, чтобы наступил мир.
Партия арабского социалистического возрождения (Баас), правящая в Сирии, была основана в сороковых годах прошлого века христианином (Мишелем Афляком) и мусульманином (Салах ад-Дином Битаром); они пестовали идею светского государства, в котором у разных религий будет свое место в обществе. Идеалом была модель с разделением на светскую и религиозную сферы. Уже не в первый раз США дестабилизируют с помощью лжи именно такую ближневосточною страну со светским государственным устройством, где мирно могли бы жили христиане. США лгали всему миру, что Саддам Хуссейн применил химоружие массового поражения. Эта ложь послужила предлогом к началу войны, которая привела к зачистке страны от христиан. Бежавшие из Ирака христиане-халдеи нашли сперва приют в Сирии, но у их епископата почти нет средств, чтобы дать этим людям надежду, что в Сирии будет иначе, чем на их родине в Ираке. Из-за этого многие из них сразу иммигрируют на Запад.
В Алеппо, в одной из мечетей, находится усыпальница святого Захарии, отца Иоанна Предтечи. Могила святого была окружена всеобщим почетом. Так как весь комплекс теперь лежит в руинах, на которых начались восстановительные работы, нас не пустили на стройплощадку.
Хомс
Четвертого февраля мы приехали в Хомс. В ходе антитеррористической операции этот город был разрушен полностью. Посреди руин живут люди, так как другого жилья у них нет. Здесь мученически пострадал в 2014 году нидерландский католический священник Франс ван дер Люгт.
Маленькая сирийская католическая община собралась на чашку кофе после Мессы. Нам рассказывают: «Осталось только шестьдесят семей и те не полностью». Сиро-яковитский епископ Хомса говорит о ста убитых детях из его школы и многих молодых людях, о которых никто ничего не знает, архипастырь считает, что его община подарила Церкви от 400 до 500 мучеников. Точных данных, особенно с учетом пленных, никто сейчас дать не может.
Собор католиков-мелькитов в городе Хомс уже восстановлен. Его разбомбили через полчаса после окончания службы. К счастью, никто тогда не пострадал. Повсюду ведутся восстановительные работы, но везде еще так много разрушено. Осквернены многие иконы. Наш дальнейший путь лежал в Сайедная. По дороге была слышна стрельба, летели ракеты.
Сайедная
В сиро-яковитской семинарии в г. Сайедная (ок. 30 км от Дамаска на север) учатся кандидаты во священство со всего мира. Там же находится интернат, кафедральный собор предстоятеля Церкви, усыпальницы прежних патриархов, крипта с частицей пояса Богоматери. Кроме того, там гостевой дом, молодежный центр, монастырь и строящийся университет. Один из монахов был в плену у исламистов 118 дней. По нашей просьбе он почти час рассказывал о своих злоключениях. До 75 % террористов были местные, а 25 % приехали из Германии, Франции, США, Туниса и Марокко. Иностранцы отличались особенной жестокостью. Монах закончил свой рассказ очень необычно. Он сказал, что, несмотря на то, что ему неоднократно грозили смертью, он не только жил ощущением присутствия Бога, но даже чувствовал руки Христа, которые поддерживали его.
Маалула
Пятого февраля патриарх организовал нам поездку в Маалулу. Из-за опасений перед повторными нападениями даже дорога на Маалулу была закрыта. Когда-то это был чудесный городок в горах. Первыми поселенцами были христианские отшельники, жившие в пещерах. Город в последствии заселили христиане, по сей день говорящие на языке Иисуса Христа — арамейском. Удивительное явление в мировом масштабе!
Здесь же в древности скончалась святая Фёкла. В этом благочестивом краю монахини содержали приют, который очень живописно вписан в горный пейзаж. Из разных краёв к монастырю святой Фёклы с Богородичным источником стекались толпы паломников. Там же, в церкви из незапамятной старины находится древнейший из используемых в мире алтарей. Всё кончилось после того, как на четыре месяца в Маалуле воцарились террористы. Многих просто убили, монахини похищены — крайняя жестокость по отношению к христианам. Если исламисты не успевали полностью уничтожить иконы, то они выцарапывали на изображениях глаза. Каменные кресты разбиты ударами молота. Подавленные вышли мы из когда-то оживленного, а ныне разоренного монастыря. Проводник запер за нами калитку.
Из местной мелькитской общины, насчитывавшей когда-то 7000 семей, осталось не больше тысячи одиночек. В магазине, где мы купили продукты, нам рассказали, что раньше в Маалуле жили исключительно христиане. Позднее городская община приняла в город бедных мусульман. Кто-то из нынешних мусульман оказался предателем и указал террористам на подступы к городу. После того, как в город вошли террористы, предатели, как говорят, уехали в Германию. Правда или нет? В любом случае, очень горько!
И снова Сайедная
После очень удручающей поездки в Маалулу, мы поехали в ресторан, куда нас пригласил Патриарх. Обед с ним и его сотрудниками нас несколько взбодрили. Сам Патриарх — удивительно трезво мыслящий человек, излучающий оптимизм и заражающий своей деловитостью и практическим складом ума. После того, как мы поели, он решил провести нам экскурсию. Вначале мы вместе поехали на машине на стройку: «Тут будет приют для детей», — говорит патриарх, и, подобрав подрясник, сам взбирается на строительные леса: «здесь будет монастырь на двадцать монахов». Затем нас привезли в монастырь, где «президент встречается с молодежью». Монахи заняты ручным трудом: делают мыло, свечи, варенье. Нам показывают птицефабрику. Патриарх знает обо всем в деталях: какие и где посажены деревья, как обходятся с урожаем. После чаепития с монахами мы вернулись обратно.
По дороге мы узнали, что сирийское правительство поддерживает не только христиан, но и другие этнические и религиозные группы: друзов, исмаилитов. Президент лично и регулярно навещает больницы, приюты и другие социальные учреждения. От Патриарха мы узнали, что даже в отношении раскаивающихся террористов объявлена амнистия. Бывшим преступникам оказывается поддержка для возвращения к нормальной жизни. Уже есть те, кто пользуется данной возможностью. К сожалению, это большей частью не зачинщики, а приспособленцы и ведомые.
Христиане ценятся в Сирии повсеместно. В армии им поручают особенно сложные операции. Шестого февраля мы были в стольких монастырях, что я сбился со счета. Больше всего в памяти остались православный Сайднайский женский монастырь в честь Рождества Пресвятой Богородицы и Гора херувимов с огромной статуей Иисуса Христа, подаренной Россией.
В округе множество пещер, в которых издревле селились отшельники. Остался один единственный монах, который провел нам экскурсию. Теперь в местности много солдат, монахи ждут лучших времен, чтобы вернуться.
Об основании Сайеднайского женского монастыря повествует легенда. Говорят, что однажды императору Юстиниану (VI в.) на охоте явилась Пресвятая Дева и повелела заложить на этом месте монастырь. По сей день приходящие паломники снимают обувь на святом для них месте и молятся молча. Этот монастырь никогда не разрушался с момента своего основания и напомнил мне монастырь святой Екатерины на Синае, построенный примерно в то же время.
В другом монастыре монах, показывавший нам крипту, рассказал о двух убитых там турками епископах. Это случилось сто лет назад. На нашу реплику: «В Сирии, наверное, в любую эпоху были мученики», монах ответил: «Да! Слава Богу!».
Возвращение в Дамаск
Последние дни мы снова гостили у армянского католического епископа в Дамаске. Повстанцы обстреливали старый город день и ночь, в ответ летели самолеты, которые бомбили позиции повстанцев. Епископ снова умолял нас никуда не ходить. Я решился пойти к францисканцам. В 1860 году восемь монахов были убиты во время литургии мусульманами. Мощи мучеников выставлены в стеклянном реликварии для почитания.
Вместе мы были в церкви католиков-халдеев, рядом с которой высится роскошный отель. Нас зазывали в нем жить, хоть бы и бесплатно. Ни гостей ни туристов нет. Повсюду нас заверяют, что до этой страшной, срежиссированной дестабилизации страна находилась на подъеме. Условия жизни повышались. В начале правления Ассада в 2000 году месячный доход на человека составлял 50 евро, а накануне войны он вырос до 200 евро, и это при минимальной инфляции.
Интересным было знакомство с благотворительным фондом под омофором Патриархата. В нем работают почти одни женщины. Мужчины призваны в армию. Вся организация занимает всего несколько маленьких комнат, но какие совершаются дела! Опека над больными, раздача пищи, финансовая помощь семьям, забота о детях и стариках. Фонд поддерживает программы по профессиональному обучению, выдает стипендии студентам, распределяет лекарства, имеет свою столовую для бедных и даже организует шахматные клубы для пенсионеров, причем как для христиан, так и для мусульман. Фонд получает международную поддержку от неправительственных организаций со всего мира. В первую очередь финансирование осуществляют ЮНИСЕФ, ПРООН и некоторые другие. Отчет о расходах Фонда публикуется ежегодно в интернете и доступен для всех. Сотрудницы рассказали о том, что именно Патриарх с его волей к жизни и восстановлению своим личным примером не дает им скатиться к бездеятельной депрессии перед лицом гнетущей реальности.
Многих епископов мы в свой приезд всё-таки не застали. По приглашению России они находились в Сочи на «Конгрессе национального диалога в Сирии».
Сирийский католический епископ, который, кстати, хорошо говорит по-немецки, рассказал нам историю, которая произошла на Пасху год назад. В Пасхальное Воскресенье был звонок из правительства. Епископа спросили, он ли отвечает за сестер Матери Терезы. «Дело в том, что президент Ассад хотел бы приехать к монахиням в дом престарелых сегодня после обеда», — объяснил голос по телефону. Президент действительно приехал и не один, а со своей женой. Всех усадили в круг: президентская чета, пенсионеры, монахини, епископ. Разговор шел непринужденно. Ассад интересовался, чем он мог бы помочь. Епископ рассказал, что для монахинь не существует проблем с визами. Всё решается просто и без ненужной бюрократии. Все епископы могли рассказать о подобных эпизодах во вверенных их попечению социальных учреждениях.
Нам снова стало очень грустно оттого, что на «свободном» Западе перед нам создают совершенно другую картину. Конечно, эта дезинформация служит корыстным целям. В моем рассказе я упомянул не всех, с кем довелось пообщаться, однако, все сходятся в следующем:
1. В Сирии нет проблем с религиозной свободой ни для кого (ни в одной другой арабской стране не сохранились настолько идеальные условия для Церкви).
2. Президент Ассад и его правительство поддерживают различные группы и в том числе христиан разных деноминаций. Президент часто и публично повторяет: «Христиане в нашей стране — это не перелетные птицы и не пришельцы, это в том числе и их страна, они были здесь раньше».
3. Можно согласится, что далеко не все в лагере оппозиции — это автоматически террористы. Однако эта оппозиция составляет настолько незначительное меньшинство в сирийском обществе, что даже в случае победы над Ассадом, они не смогут удержать власть в своих руках и помешать созданию халифата с законами шариата. Для христиан такое развитие событий будет означать полный конец. Никаких других альтернатив такому сценарию на сегодняшний день нет!
Христиане, при всей их малочисленности — это хребет сирийского общества. Именно с христианами связаны образовательные, социальные и медицинские структуры в стране. На христианах, в значительной степени, строятся международные контакты. Если дьяволу удастся переломить этот хребет с помощью той военной и пропагандисткой кампании, которая теперь так широко развернута, если Сирия в итоге останется без христиан, она будет быстро обескровлена, приведена в полную зависимость и порабощена. Никто в мире больше даже не станет интересоваться этой страной. Так уже было с другими арабскими странами. Какая страшная перспектива на будущее!
По-человечески, ситуация безутешна: епископы и правительства на Западе не проявляют солидарности в деле защиты ближневосточных христиан. Казалось бы, это же в их интересах, сделать так, чтобы в Сирии не повторилось то, что уже было в соседних с ней странах. Правдивой информации о Сирии на сегодняшний день уже столько, что никто не может извинятся тем, что не знал реальной ситуации. Совершенно очевидно, что преследуются другие интересы.
Страдания Церкви мучеников будут продолжаться до конца времен, как предрекал Спаситель. «Что пользы человеку, если он приобретет весть мир, а душе своей навредит?» — вот Христово увещевание. Каждый призван следовать за Иисусом Христом. Нельзя все время ссылаться на «свои, особые обстоятельства».
Поездка в Сирию стала для меня источником огромной радости, ведь я увидел живых исповедников! Они несут крест, как что-то само собой разумеющееся и при этом с такой любовью! А там где любовь — там и радость. Любовь и радость там, где наш подлинный дом и родина.
Тельтов, 1 Марта 2018
о. Михаил Тёэрль (Michael Theuerl)
Перевод с немецкого: Василий Прусаков
Источник: missarum-sollemnia.webnode.com
Основное фото: Святая Месса на руинах церкви Девы Марии в Дейр-эз-Зоре после освобождения города, syriacpatriarchate.org