Автор: Еще три года назад я не знала, как это – когда у тебя есть Папа. Но постепенно осмысливая слова Христа «Ты – Петр и на сем камне Я создам Церковь Мою», я приняла решение войти в полноту общения с Католической Церковью. И тогда в 2009 году, незадолго до Рождества Христова, Бенедикт XVI стал моим первым Папой.
И уж так полюбился мне этот седовласый баварец, уж так покорил он меня своей харизматической простотой, искренней любовью к Евангелию, ко Христу и Его Церкви, что в сердце осело крепкое убеждение – с таким Папой Церковь выдержит все. И вот, когда 11 февраля прогремела весть об уходе, первое, что мне подумалось: «А что же теперь будет с Церковью?». Увы, вынуждена признаться, что поддалась этому искушению, понадеялась на видимость человеческой силы больше, чем на невидимое заступничество Христа. Когда у тебя есть Папа, то осознание Церкви и себя в ней оно как будто более осязаемое. А когда Папы вот-вот не станет, то в сердце невольно закрадывается страх неизвестного. Это маловерие зачастую претендует на то, чтобы называться реализмом, но все же остается самым обычным маловерием – недо-верием во Христа.
И надо же — в этот период духовной проверки, в последние дни понтификата любимого Папы, мне выпадет возможность отправиться в Рим!
В долгом и утомительном пути через Австрию и Италию, я продолжаю размышлять о решении Бенедикта XVI. Мне показалось, что в разговорах на эту тему витала какая-то неудовлетворенность, причем двух видов: одни не могли удовлетворить свое любопытство, другие не могли удовлетворить, или точнее утешить, подкатывающее чувство утраты. Для первых распинались СМИ, выискивая все «более истинные» причины отречения от Престола. Для других же было достаточно слов Папы, но не было достаточно самого поступка. Т.е. понимаете, это как букет – шикарный, невероятной красоты букет, который тебе приносит почтальон. Ты поражен его красотой, но чувствуешь неудовлетворенность до тех пор, пока не узнаешь, что стоит за этим букетом – какая причина.
Некоторые мои друзья говорили о доверии к Папе и его решению – мне показалось, что это гораздо разумнее, чем рассуждать в масштабах правильности или неправильности его поступка. И все-таки, его поступок взывал к тому, чтобы искать причину, позволившую «невероятному» стать «реальным».
Многие мировые лидеры восхищались мужеством Папы, но разве не было бы не менее мужественным (если не более) как раз обратное – не взирая на немощи, остаться в вверенном ему служении?! Поэтому хотелось копнуть глубже мужества, или хотя бы глубже обычного мирского понимания этой добродетели.
От нежелания просто принять реальность, я пытаюсь нащупать другое основание, другую перспективу, иной взгляд. Время от времени мысленно возвращаюсь к той минуте, когда внутри меня на мгновение наступила тишина от неожиданной новости. Уверена, что многие пережили что-то подобное, этот короткий миг молчаливого изумления и потрясения. Об этой «минуте молчания, изумившей мир» пишет в своей статье Хулиан Каррон, президент братства Comunine e liberatione: «мы оказались перед фактом – столь же невероятным, сколь и реальным, и он предстал перед нами так ярко, что привлек наше внимание, заставив отвести взор от привычных рутинных дел».
Но что невероятного в событии, которое, как известно, предусмотрено Каноническим Правом Церкви? Казалось бы, что не произошло ничего революционного, о какой революции тогда кричат СМИ? В голову лезли самые разные вопросы. А глаз остановился в это время на следующем абзаце статьи Каррона: «пришла ли кому-нибудь в голову мысль о том, кем для Йозефа Ратцингера является Христос»!
Нет, ко мне не пришла! Но сейчас я интуитивно понимаю, что могу оттолкнуться именно от этого вопроса, что возможно как раз это направление мысли позволит мне утолить тоску по уходящему Папе, сдвинув акценты с самого события на то, что это событие делает возможным.
А пока, откладывая статью, окидываю взглядом моих спутников. Я еду с группой немцев, всего человек 40, большинство из них мне не знакомы, но атмосфера, как это обычно бывает в таких случаях, весьма доброжелательная и даже почти семейная. Ко встрече с Папой они подготовились основательно – и подарок для Папы собран, и флаги разных размеров с собой, и большие транспаранты. А я успела нарисовать только небольшой плакат: в левом углу российский флаг с названием страны на английском и две надписи на немецком: «Россия любит тебя, святой отец» и «Спасибо, дорогой папа».
За окном стемнело, совершенно непонятно, на территории какой страны мы находимся. Автобус сворачивает с шоссе к населенному пункту Щёнберг. На одной из улочек мы останавливаемся, прямо перед дверьми небольшой церквушки. Сегодня 26 февраля, а это значит, что осталось всего три Мессы, на которых нам еще предстоит услышать «и с Папой нашим Бенедиктом». С сегодняшнего дня начинается обратный отсчет. Один день – одна св.Месса.
А церквушка-то холоднющая!!! Я пальцы в кропильницу тырк, а там вода в твердом агрегатном состоянии. Ну что, потерла лед, перекрестилась и иду дальше, слегка пританцовывая от холода, к первой скамейке. (Содержание той проповеди до сих пор вспомнить не могу – выморозило, что поделаешь).
После Мессы простенький ужин — кто что с собой взял, и снова в автобус.
Продолжение следует…
Татьяна Ильясова