Автор: 1. В Нагорной проповеди Христос сказал: «Не слышали, что сказано древним: не прелюбодействуй. А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф 5:27-28). С некоторых пор мы стараемся проникнуть в смысл этого высказывания, анализируя отдельные его компоненты, чтобы лучше понять всю совокупность текста.
Когда Христос говорит о мужчине, который «смотрит с вожделением», Он указывает не только на значение интенциональности «смотрения», т.е. на познание с похотью, в «психологическом» смысле, но указывает также на значение интенциональности самого бытия человека. Таким образом, Он показывает, кем «является» или, скорее, кем «становится» для мужчины женщина, на которую тот «смотрит с вожделением». В этом случае интенциональность познания определяется самой интенциональностью бытия. В ситуации, описанной Христом, это значение в одностороннем порядке исходит от мужчины, являющемся субъектом, к женщине, ставшей объектом (что, однако, не означает того, что подобное значение возможно лишь в таком направлении). Не будем теперь переворачивать проанализированную ситуацию, ни распространять ее на обе стороны, оба субъекта. Остановимся на ситуации, которую отметил Христос, подчеркнув, что речь идет о «чисто духовном» процессе, скрытом в сердце, остановившемся на взгляде.
Достаточно сказать, что в таком случае женщина, которая по причине личной субъективности всегда существует «для мужчины», ожидая, что также и он, по той же причине, существует «для нее», лишается значения своей привлекательности, поскольку личность, которая, принадлежа «женскому веку», в то же время становится для мужчины лишь объектом: т.е. она начинает интенционально существовать как объект потенциального удовлетворения сексуальной потребности, присущей его мужской природе. Хотя этот процесс исключительно духовный, спрятанный «в сердце» и выражающийся только через «взгляд», в нем уже происходит экзистенциальная перемена (субъективно односторонняя). Если бы это было не так, если бы речь не шла о столь глубоком изменении, то не было бы смысла у последующих слов той же фразы: «Уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф 5:28).
2. Эта перемена интенциональности существования, посредством которой некая женщина становится для мужчины не субъектом притяжения или субъектом «общности», но лишь объектом потенциального удовлетворения сексуальной потребности, происходит в «сердце», поскольку происходит в воле. Та же познавательная интенциональность еще не означает порабощения «сердца». Только когда снижается интенциональность, как это было проиллюстрировано ранее, она ограничивает волю на своем узком горизонте, когда порождает в нем решение об отношениях с другим человеком (в нашем случае с женщиной) согласно шкале собственных ценностей «похоти», только тогда можно сказать, что «вожделение» даже завладело «сердцем». Только когда «похоть» завладела волей, можно сказать, что она господствует над субъективностью личности и что она стоит в основании воли и способности выбирать и принимать решения, посредством чего (в силу самоопределения) устанавливается сам способ существования в отношении другой личности.
Интенциональность подобного существования приобретает тогда неограниченное значение субъективности.
3. Только тогда, т.е. с этого субъективного момента и в его субъективной продолжительности, можно утверждать то, что мы прочли, например, в книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова (Сир 23:17-22) о человеке, которым овладела похоть, и в том, что мы читаем в более красноречивых описаниях в мирской литературе. Тогда мы можем даже говорить об этом более или менее полном «вынуждении», которое в других местах называется «вынуждением плоти» и которое несет с собой утрату «свободы самоотдачи», имеющей одну природу с глубоким осознанием значения тела в браке, о чем мы говорили в предыдущих размышлениях.
4. Когда мы говорим о «вожделении» как трансформации интенциональности в какой-то конкретной жизни, например, жизни мужчины, для которого, согласно Евангелию от Матфея 5:27-28, некая женщина становится лишь объектом для потенциального удовлетворения «сексуальной потребности», свойственного мужской природе, речь ни в коей мере не идет о том, чтобы ставить под сомнение эту потребность, объективное значение которой в человеческой природе связано с присущей ей целью продолжения рода. Слова Христа в Нагорной проповеди (в их широком контексте), как и подлинная христианская традиция, далеки от манихейства. В таком случае, не должны возникать возражения такого рода. Наоборот, речь идет о способе существования мужчины и женщины как личностей, или же о том существовании во взаимной самоотдаче (даже на основании того, что согласно объективному значению человеческой природы можно назвать «сексуальной потребностью»), которое может и должно служить построению «общности» в их взаимоотношениях. Таково в действительности основное значение вечного взаимного влечения мужской и женской природы, находящееся на самой вершине человеческой структуры как совокупности личности, плоти и пола.
5. Союзу и «общности» личностей, к которым мужчина и женщина взаимно призваны с «начала», не соответствует и даже противоречит возможное обстоятельство, при котором одна или две личности существуют лишь как субъекты удовлетворения сексуальной потребности, а другая личность становится лишь объектом такого удовлетворения. Кроме того, не соответствует и даже противоречит такой «общности» случай, когда оба, мужчина и женщина, взаимно существуют как объекты удовлетворения сексуальной потребности, и каждый со своей стороны является лишь субъектом удовлетворения. Подобное «умаление» столь богатого содержания взаимного и вечного влечения людей в их мужской и женской природе совершенно не соответствует «природе» обсуждаемого влечения. Действительно, подобное «умаление» отменяет личное и «общностное» значение, присущее мужчине и женщине, посредством которого, согласно книге Бытия 2:24, «человек… прилепится к жене своей; и будут два одна плоть». «Похоть» отдаляет интенциональное значение взаимного существования мужчины и женщины от личных и «общностных» перспектив, присущих их вечному и взаимному влечению, сводя его и, если можно так сказать, подталкивая его к утилитаристскому значению, в котором человек «служит» другому человеку, «используя» его лишь для удовлетворения собственных «потребностей».
6. Кажется, мы смогли заново открыть содержание, наполненное собственным человеческим духовным опытом разных эпох и реалий, в лаконичном высказывании Христа в Нагорной проповеди. В то же время ни коим образом нельзя терять из виду значение, которое подобное высказывание придает «духовному миру» человека, полному значению «сердца» как пространства духовного мира человека. В этом заключается сама суть трансформации этоса, к чему и ведут слова Христа, выраженные c мощной силой, но в то же время с удивительной простотой, в Евангелии от Матфея 5:27-28.
Источник (ит.): www.careware.it
Перевод: Мария Кедрова