Автор: Ещё одним воспоминанием о церковной жизни 90-х годов, а особенно о рождении и творчестве хора прихода св. Людовика «Lupus Singers» делится его основатель и вдохновитель Ладислав (Лацко) Бучко, ныне – доктор социологии и заведующий кафедрой в Университете медицины и социальной работы Св. Елизаветы в Братиславе.
В начале ноября 1990 года я приехал в Москву помогать словацкому священнику Йозефу Гунчаге, который служил в храме св. Людовика. Мне тогда был 31 год, и я не видел большого смысла в моей работе в Институте технической кибернетики Академии наук Словакии. А служение в России казалось осмысленным и нужным.
Я приехал поездом из Братиславы с рюкзаком и старой гитарой, зная пять аккордов и некоторые простые популярные и духовные песни на словацком языке. Я искренне хотел помогать в евангелизации молодых людей в последние годы коммунистического Советского Союза.
Отец Йозеф, который приехал в Москву за 4 месяца до меня, уже собрал вокруг себя группу молодых людей, с которыми проводил базовую катехизацию, читал молитвы и пел песни – в основном, переведенные со словацкого языка. Я старался помогать ему в воцерковлении этой молодёжи, которая иногда приходила в храм просто из любопытства. Перед отъездом в Москву я прошёл в семинарии в Братиславе двухмесячный курс по теологии и катехизации, который вёл священник Августин Сланинка из миссионерского Ордена св. Викентия де Поля. После окончания курса я получил каноническую миссию для миссионерской работы в России и других странах бывшего Советского Союза от живущего в Риме словацкого епископа Павола Гнилицы.
В храме св. Людовика на Малой Лубянке мы проводили целые дни, с утра до позднего вечера. Отец Йозеф разговаривал с людьми, катехизировал, исповедовал и вечером служил святую Мессу. Мне сначала пришлось помогать с техникой. Тогда у нас ещё не было компьютера, я чинил электрику в храме, робко пробовал разговаривать с людьми и изучал русский язык (до этого в Словакии я учил русский язык и в начальной, и в средней школе, и в вузе, но уровень все равно был очень слабый). После обеда и ближе к вечеру из школ, институтов, вузов или с работы приходила в храм молодежь. Они оставались с нами в храме до ночи. Мы их буквально выгоняли около 10-11 часов вечера, чтобы они успели доехать домой на метро. После вечерней святой Мессы мы с молодёжью оставались сидеть на скамейках в храме и пели под гитару духовные песни на словацком языке (которые привёз я) или на русском языке (которые уже перевёл о. Йозеф со своей помощницей Светланой Сотниковой).
Мне пришлось также играть на гитаре, потому что из молодежи в храме тогда никто не умел играть. В детстве я играл на фортепиано, ходил в музыкальную школу, но последний год учился играть на гитаре с моим другом. Больше всего им нравилась песня «Cestou s nami kráčaj Pane» («Сопровождай нас в пути, Господи»). Мы стали переводить эти песни на русский язык. Но молодёжь их не хотела петь, потому что переводы не были качественные. Поэтому пришлось заняться поиском русских духовных песен, которые было бы можно петь под гитару. Мы их сразу не нашли, и о. Йозеф мне посоветовал сотрудничать с девушкой, которая помогала ему делать переводы проповедей на русский язык. Это была Лола.
Я привёз с собой медитативные духовные песни Тэзе (Taize), известной экуменической общины во Франции. Они поются на разных языках: на латыни, английском, испанском, французском. Вот эти песни московской молодёжи как раз очень понравились, и мы их пели в храме до ночи. Мы их исполняли и во время Мессы.
Сначала я играл и пел в одиночестве, постепенно ко мне присоединилась местная молодёжь – Ника, Нина, Мария, Лена, Юра, Яша, Зина и другие. Когда нас стало побольше, мы вышли наверх, на хоры, и пели уж оттуда (это было в конце ноября или вначале декабря 1990 года). Этот момент можно считать рождением молодёжного хора храма св. Людовика в Москве.
8 декабря, в праздник Непорочного зачатия Пресвятой Девы Марии по приглашению о. Йозефа в гости в храм св. Людовика приехал молодёжный хор из Словакии, из города Кошице. Они остановились в храме на хорах, там и спали, и ели, но главное – они прекрасно пели. Четыре дня пребывания этого молодёжного хора в Москве ещё более вдохновили молодёжь из храма петь на хорах. Мы выбрали студентку Нику, радостную и искреннюю девушку, чтобы она стала дирижёром новорождённого хора. И она все время существования хора занималась этим ответственно и с большим энтузиазмом.
Приближался праздник Рождества Христова, и у меня были красивые ритмические рождественские песни, но надо было их перевести со словацкого языка. Это очень хорошо сделала Лола, студентка юридического института, которая стала переводчиком словацких текстов песен и художественным руководителем в хоре. В середине декабря мне пришлось уехать в Узбекистан и Таджикистан, чтобы познакомиться с местными молодыми католиками. Меня туда пригласил отец Йозеф Свидницкий, так называемый «самолётный священник», рождённый на Украине. Он неутомимо окормлял католиков в Узбекистане, Таджикистане, Казахстане и в Сибири (в окрестностях Омска). Он был подлинным миссионером. Я неделю пробыл в Ташкенте и несколько дней — в Душанбе. Там я встретил молодого сияющего немецкого священника Клеменса Пиккеля, который меня принял в приход (он сейчас служит епископом в Саратове). Отец Клеменс мне тогда подарил песенник Георга Гселя (русского немца, который с семьёй эмигрировал в Германию) с песнопениями и гармонизациями некоторых псалмов.
Я вернулся в Москву перед Рождеством и показал этот песенник нашему хору. Некоторые песни (например, «Боже тебя ищу» или «Заповедь любви») понравились, и мы их стали репетировать для хора уже под руководством Ники и Лолы. Разумеется, мы репетировали и рождественские песни. А репетиционным залом стал подвал под храмом, где я некоторое время и жил. Большим чудом в предрождественское время стало появление Славки (Вячеслава Орлеанского — прим. ред.), который стал главным гитаристом хора и автором нескольких песен.
Поэтому наш хор – это рождественский хор. На Рождество мы впервые пели в основном составе — около 15 человек (признаем честно, не очень хорошо подготовленных). Звук хора был немножко суровый, жёсткий, мы ещё не чувствовали друг друга, но у нас был большой энтузиазм. Людям наше пение, по-моему, не очень нравилось, но они нас не ругали, наоборот подбадривали, чтобы мы продолжали. Они чувствовали, что это начало чего-то нового.
В январе 1991 года в хор пришёл Володя. Он рассматривал хор просто как музыкальный коллектив, а не как общину, как место дружбы и молитвы, как средство для украшения священной литургии (что, по-моему, было мотивацией большинства из нас). Хор, по словам Володи, был ему симпатичен, и он как музыкант хотел в нем играть. Я сомневался, принимать ли его, потому что думал, что под его влиянием хор может стать обычным светским коллективом… Я всё-таки решил его принять, и он стал отличным музыкантом, великолепно играл на контрабасе. Через какое-то время он заинтересовался и духовной жизнью, и после нескольких месяцев катехизации принял Крещение.
Весной 1991 года хор пел уже на четыре голоса, его репертуар расширялся: к детским песенкам и радостным рождественским колядкам добавились песни братиславского молодежного хора «Ursus Singers», в котором я ранее пел, и ещё спиричуэлс и песни из Тэзе, и через это мы пришли к серьёзным пасхальным хоралам словацких католических композиторов. Лола виртуозно переводила тексты и адаптировала музыку под возможности хора. Песни переводили также Светлана, Алла, Елена, Володя, Тимур, Олег, Илья и другие участники хора. Тексты песен Гселя отредактировал поэт Александр Зорин из православной общины отца Александра Меня. Кроме словацких, мы переводили и пели итальянские, польские, латышские, чешские и другие песни.
Молодёжный хор храма св. Людовика в Москве – это довольно длинное название. Ещё длиннее его официально называл московский архиепископ Тадеуш Кондрусевич: «хор храма св. Людовика, прихода св. Петра и Павла в Москве». Лола придумала интересный ход: поскольку самые лучшие голоса в словацком хоре «Ursus Singers» были басы (медведи), а в нашем – теноры (волки), она предложила назвать хор «Lupus Singers». Одним из лучших теноров был Герман, в то время – студент в области информатики.
Через некоторое время с нами стал сотрудничать органист храма Тимур Досаев, настоящий музыкант. Как профессионал, он помог Лоле разобраться со сложными музыкальными вопросами при адаптировании песен. С приходом Тимура хор вышел на качественно новый уровень.
Большим успехом хора я считаю авторские песни Славы, Лолы, Юры, Виталия и Лены. Кстати, и мои тоже. Песни «Молитва св. Франциска», «Если бы, Господи», «О Дух Святой» — авторские жемчужины нашего хора. Лола тоже написала музыку для литургических частей святой Мессы («Господи, помилуй», «Слава в вышних Богу», «Свят, свят, свят», «Аллилуйя», «Господи, услыши нас», «Агнец Божий». Это можно считать первой подлинной литургической музыкой для молодёжной католической Мессы на русском языке.
Хор был и молодежной общиной. Кроме пения на воскресных и праздничных Мессах мы собирались по воскресеньям в парке Горького, где мы играли или просто гуляли. Вместе праздновали церковные праздники, иногда – дни рождения хористов. Кстати, я тогда в хоре был самым старшим. Самая молодая, по-моему, была рыжая Светка, которой тогда могло быть около 13 лет. Хор в таком состоянии существовал около 7 лет. Рядом с ним были и другие молодые люди, которые не пели, но им не хватало общения, и община хора их принимала (хотя иногда не без напряженности).
Полагаю, что через эту общину во время ее существования (1990-1997) могло пройти около 70-80 молодых людей, причём не только из Москвы. Некоторые члены этой общины почувствовали духовное призвание и пошли в монашеские ордена (например, Юра и Ян), стали семинаристами (Вадим) или уехали за границу (Яша, Соня, Мария). И всё-таки большинство из нас решило жениться или выйти замуж.
Хор путешествовал и участвовал в паломничествах. Мы были в Аглоне (Латвия), в Беларуси, участвовали в молодёжной встрече в Ченстохове в Польше в 1991 году, в поездке по Словакии. Вершиной было паломничество в Рим осенью 1992 года, где мы встретились на общей и личной аудиенции с Папой Римским Иоанном Павлом II, и наш хор пел для Святейшего Отца в день его небесного покровителя – св. Карла Борромео (4.11.1992). Мы с Никой и Лолой как представители хора подарили Папе нашу первую кассету «Приходим к Тебе» и песенник с тем же названием. Во время праздничных дней Рождества в 1992 году в передаче Радио Ватикана прозвучала на праздник св. Стефана (27.12.1992) песня нашего хора «Стефан Первомученик» из кассеты, которую мы подарили Папе. В газете «Оссерваторе Романо» вышла статья про наш хор и паломничество в Рим под названием: «Первый русский католический молодёжный хор в Риме».
Существенной чертой хора был его мисcионерский характер. Со Славиком я объехал почти всю Европейскую Россию, Сибирь и страны Центральной Азии (Казахстан и Узбекистан). Несколько раз по приглашению священников Ордена салезианцев мы были в Алдане в Якутии. Мы посещали католические общины, встречались с молодежью и прихожанами, собранными в колхозные клубы, где мы им пели песни и проводили первую евангелизацию. Из Москвы в глубинку России мы привозили духовную литературу, молитвенники, песенники, кассеты, и иногда даже лекарства.
Хор записал в профессиональной студии три кассеты: «Приходим к Тебе», «Счастливый день», «Будь со мной», которые продавались в московском католическом книжном магазине и распространялись по католическим общинам в России.
Как было бы здорово в 30-летие хора, в 2020, собрать «Lupus Singers» и снова спеть, как в юные годы!
Ладислав Бучко
Подготовила Ольга Хруль