Автор: По какой причине чаще всего отрицается существование Бога? Один из величайших мыслителей всех времён св. Фома Аквинский смог найти только две достаточно основательные причины. Первая – это наша очевидная способность объяснить Бога с помощью того, что сейчас принято называть естественными науками, и вторая – это существование зла и страдания. Если Бог есть, и Он благ, то почему Он создал мир, в котором так много боли и страдания? Почему Он позволяет ему существовать и дальше? Авторы-атеисты, которые сильно размножились в современную эпоху, так и не смогли предложить никаких более веских причин отрицать существование Бога.
В «Сумме Теологии», наиболее уважаемом богословском тексте всех времён, Аквинат использует для определения и объяснения истины метод рассуждения, называемый disputatio (диспут, дискуссия). Этот метод предполагает,что сначала перечисляются «возражения» той истине, которую хотят выяснить или доказать, затем приводят точные и ёмкие цитаты, показывающие, что эти возражения могут быть просто ошибочными, а затемсосредотачиваются на ответе на возражение (или на разборе возражений). Другими словами, диспут представляет противоположные точки зрения наиболее красноречивым и убедительным способом, а потом начинает разбирать их по косточкам и использует эти «косточки», чтобы выстроить из них истину. Очень соблазнительно сразу перейти к правильному ответу, но правильное мышление требует последовательно продумать всю аргументацию. «Сумма Теологии» представляет собой блестящий образец чёткого выражения не только истины, но и заблуждений. Сегодня мы часто даём ответы поспешно, не посвящая должного времени самой проблеме. Фома Аквинский такой ошибки не совершал.
Как «ответ» или как ёмкую и точную цитату для разбора проблемы страдания, Аквинат приводит слова св. Августина: «Поскольку Бог есть высочайшее благо, Он бы не позволил существовать никакому злу в Его творениях, если бы Его всемогущество и благость не были таковы, чтобы извлекать доброе даже из злого» (Фома Аквинский, ST I-II. Q2. A3). Т.е. единственный достойный ответ на вопрос о страдании состоит в том, что Бог может извлечь из него добро. Это не значит, однако, что этим ответом мы легко «ухватили» всё страдание мира так, что можем переходить к следующей проблеме. Страдание – настолько таинственная и настолько мощная вещь, что подрывает сам наш взгляд на жизнь. Если оно настолько значимо, что составляет одну из двух возможных причин отрицания существования Бога, то, вероятно, нам необходимо более вдумчиво и смиренно подойти к «логике» объяснения боли и страдания, особенно обращаясь к тем, кто переживает их прямо сейчас.
Даже вооружившись трудами Аквината, мы должны быть осторожны с тем, что мы знаем, памятуя слова св. Павла: «знание надмевает» (в современном переводе Библии — «делает людей гордыми» — прим. пер.) (1 Кор 8:1). Если кто-то слишком быстро отметает или объясняет страдание других, очень возможно, что мы имеем дело с человеком, лишённым либо любви, либо жизненного опыта, либо и того, и другого. «Кто думает, что он знает что-нибудь, тот ничего ещё не знает так, как должно знать» (1 Кор 8:2).
Чтобы знать страдание так, как его «должно знать», в него надо войти. В конце концов, чтобы узнать Бога, надо узнать Иисуса Христа, а, чтобы узнать Христа, нужно узнать Его Святой Крест. Бог ответил на «проблему страдания» не теоретическими рассуждениями или обходными манёврами – Он полностью погрузился в страдание и снова вышел из него. Восточные религии, например, буддизм, «отвечают» на проблему страдания, отрицая его, говоря, что оно не существует, потому что не существует «дуализма» между добром и злом, что мы просто по-разному переживаем одну и ту же реальность. Тебе только кажется, что ты страдаешь, но, достигнув истинного просветления, ты будешь свободен от страдания, потому что тогда ты узнаешь, что оно на самом деле не существует. Дешёвые книжки по самопомощи предлагают похожие простые решения проблемы страдания, разве что делая больший упор на позитивное мышление – своего рода укрощение своих чувств холодной когнитивной жестокостью.
Ответ, который даёт Иисус, радикально противостоит всему этому. Зло и причиняемое им страдание настолько реально, что мы должны его преодолеть, потому что только по ту сторону страдания можно выйти к воскресению и искуплению. Ты просто не можешь ни отрицать его, ни избежать, ты должен пройти сквозь него, чтобы быть спасённым. В восточных религиях страдания можно избежать, достигнув просветления – принятие ирреальности страдания. В католичестве просветление достигается прохождением по via crucis – по крестному пути.
Когда мы сталкиваемся лицом к лицу с интенсивным страданием, мы становимся перед тайной столь глубокой, что она требует молчания; она лишает нас претенциозности, а потенциально – и гордыни. Но эта встреча открывает нам возможность перейти на новый уровень святости и единства с Богом и с другими людьми. Хотя возможно и обратное: страдание может отвратить нас от Бога. Написано не одно хорошо сформулированное объяснение того, что такое страдание, но по сравнению с приближением к этой тайне через историю и личный опыт того, кто переживает страдание, эти описания выглядят бледно и невыразительно. Если следовать традиции Книги Иова (и жизни Иисуса), то, оказавшись в плотной тьме, мы лучше учимся доверять Богу, когда слушаем истории других, чьё доверие прошло испытание злоключениями и несчастьями, а не тех, кто рассуждает о страдании как об абстрактной идее. Нам помогает близость с другими. Похоже, что однажды и нам придётся ступить на неизбежную дорогу страданий, и тогда знание того, что как христиане мы буквально не можем страдать в одиночку (см. 1 Пет 5:9), может стать для нас источником мужества.
Монахи цистерцианцы живут по Уставу св. Бенедикта в его довольно суровой интерпретации, и в традиционном для них образе жизни они отбрасывают все мирские удобства, как бы принимая через это жизнь в страдании, которая представляет собой жизнь в покаянии и самоотречении. Но при всей своей ревности о простоте, которая не допускает никакого золота в часовнях и на облачениях и заставляет убирать произведения искусства со всех стен, они сохраняют традицию медитировать перед живописным изображением распятия и не перед чем иным. К той же цели ведут и страдания – они лишают нас всех наших притязаний на контроль и присвоение каких бы то ни было достижений, оставляя перед нашими глазами только одно – страдающего Христа. Только через пронзённый бок Распятого можно понять истину, реальность, и принять как осмысленную и значимую историю человечества со всеми её ужасами.
Да, наша боль – это действительно величайший вызов вере в существование и благость Бога. И всё же величайший ответ на него – возможно, встречный вызов Бога нам – это реальность Его страдания на кресте. Если ответом о существовании зла действительно является то, что Бог может извлечь из зла ещё большее добро, то нет более великого примера этого, чем то, что спасение Он «извлёк» из смерти Своего Сына, из несправедливых мучений и казни совершенно Невинного. «Мы проповедуем Христа распятого» (1 Кор 1:23). Ответ на страдание – не объяснения и принципы, а Личность. Когда во время Великого Поста мы преклоняем колени и принимаем страдание в той форме, в которой оно нам навязано, мы можем быть уверены, что «прорвёмся» к Пасхе, но не благодаря своей силе воли, а потому что мы соединяемся со Страдающим Христом, а Он соединяется с нами.
Джейсон Крейг
Источник (англ.): Catholic Exchange
Перевод: Наталья Проскурина