Автор: «Порой кажется, что у нас не остаётся ничего, кроме одиночества, тревоги и разочарования. Но как раз эту горечь и боль, эту тоску по Евхаристии мы и можем сделать нашей жертвой, вполне буквально соединяя её ныне с оставленностью, скорбью и жертвой Христа». Как помощь в подготовке к сегодняшней Литургии предлагаем это размышление Сергея Сабсая.
Вот и настал самый тяжёлый день этого Великого Поста — Месса Тайной Вечери без возможности получить на ней Тело и Кровь Христа, наблюдаемая в трансляции. Впереди — Воскресение Христово, отмечаемое нами нынче буквально в рассеянии, вне церквей — но в Церкви. В этой ситуации обращаешься к Евангелию и чину Мессы. И, как всегда, выход и объяснение — там, в Слове Христа и в Литургии Церкви.
«Где комната, в которой бы Мне есть пасху с учениками Моими?» — ныне она в наших домах. И как тихо произносит священник на каждой Мессе — «Прими, Господи, нас, стоящих пред Тобою со смиренным духом и сокрушённым сердцем. Да будет эта жертва наша пред Тобою угодна Тебе, Господи Боже», — так и в наших комнатах, где сегодня будет происходить Тайная Вечеря, мы ответим на призыв «Молитесь, братья и сёстры, чтобы моя и ваша жертва была угодна Богу Отцу всемогущему» — словами: «Да примет Господь эту жертву из рук твоих во хвалу и славу имени Своего, ради блага нашего и всей Церкви Своей Святой».
Что же мы можем предложить в жертву, чтобы наша молитва Богу не была пустословием, не была враньём? (Да, посильную заботу о содержании церковных зданий, даже сейчас, когда не собираются пожертвования в корзинку во время приношения даров — само собой. Но Бог от нас ждёт не только этого, это — малая часть.) «Смиренный дух и сокрушённое сердце». Поведение, несущее мир и утешение в этот момент тревоги и беды, когда одни задыхаются в больницах, другие думают, как сводить концы с концами без работы и зарплаты. Сердце, сокрушённое не о чужом неправильном поведении и несовершенстве окружающего мира или Вселенской и поместной Церкви, а о своих собственных моментах предательства, слабости, срывов, трусости, промахов — грехов.
Мы не в полной мере властны над обстоятельствами нашей жизни. Какие-то из них мы можем изменить, какие-то — нет. Но что полностью в нашей власти — это отношение к ним. И тут мы можем изменить всё. Вспомним, как святой Максимилиан Кольбе превратил в свидетельство и литургию медленное умирание голодной смертью в концлагерном бараке обречённых; как святой Михаил Чельцов пел тропарь Рождеству по дороге на расстрел. Порой кажется, что у нас не остаётся ничего, кроме одиночества, тревоги и разочарования. Но как раз эту горечь и боль, эту тоску по Евхаристии мы и можем сделать нашей жертвой, вполне буквально соединяя её ныне с оставленностью, скорбью и жертвой Христа. Ведь уже через несколько часов мы услышим: «Накануне Своих страданий за спасение наше и всех людей, то есть сегодня…»
Снова и снова — здесь и сейчас, про нас и для нас звучат слова Иисуса, сказанные сегодня: «Да не смущается сердце ваше; веруйте в Бога и в Меня веруйте. Не оставлю вас сиротами; приду к вам. Да не смущается сердце ваше и да не устрашается. Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих. Вы теперь имеете печаль; но Я увижу вас опять, и радости вашей никто не отнимет у вас. Вот, наступает час и настал уже, что вы рассеетесь каждый в свою сторону и Меня оставите одного; но Я не один, потому что Отец со Мною. Сие сказал Я вам, чтобы вы имели во Мне мир. В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир».