Автор: Сегодня вечером по дороге с работы вы точно встретите парочку ведьм и вампиров и ощутите пламенное желание уличить этих бедных грешников в язычестве и сатанизме. Но кажется, мир ушёл уже далеко, далеко вперед. О том, как католикам смотреть на Хэллоуин сегодня, размышляет Анастасия Бозио.
Помимо вопроса, является ли Хэллоуин католическим праздником, который мне ежегодно задают как католичке, в этом году я получила также ряд просьб как редактор рассказать о том, какой это опасный, дьявольский праздник, и как католикам следует от него дистанцироваться. Боюсь, моё мнение разочарует и тех, и других.
Давайте определимся на берегу — Хэллоуин действительно имеет католические корни как навечерие церковного Торжества Всех Святых. Само слово «Хэллоуин» буквально и означает шотландское прочтение английского словосочетания «Вечер всех святых» (All-Hallows-Even). Этот праздник, отмечаемый католиками 1 ноября, в свою очередь, тесно связан с идущим за ним Днем поминовения усопших. Когда-то в канун Торжества Всех Святых дети в некоторых уголках Европы отправлялись по домам соседей и просили немного сладостей в обмен на молитву за усопших из этого дома. В узнаваемую формулу «сладость или гадость» или ещё хуже — «кошелек или жизнь» — это превратилось гораздо позже, по мере коммерциализации кануна Дня Всех Святых как самостоятельного праздника, Хэллоуина, в США.
Мы, конечно, можем пойти дальше вглубь веков и найти также и языческие корни Хэллоуина в кельтской традиции, где 31 октября некогда было праздником сбора урожая и рубежом между летом и зимой, когда, как верили кельты, завеса между этим и потусторонним миром истончалась, и злые духовные сущности из мира невидимого могли проникать в наш зримый мир. Однако, если эти корни много веков назад не напугали Святую Церковь, находчиво провозгласившую 1 ноября Днем Всех Святых и придав совершенно иное измерение празднованию накануне, то, думаю, и мы можем не возмущаться и не паниковать оттого, что когда-то очень давно Хэллоуин и вправду принадлежал языческой культуре.
В литургическом же календаре Католической Церкви 1 и 2 ноября уже много веков связаны единым посланием: они прославляют Христа, победившего смерть и даровавшего людям жизнь вечную. Меня всегда поражает ясность и величие этого провозглашения в тропаре Пасхи в восточной традиции: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав». «Сущие во гробех» — это, если что, не зомби и не вампиры, а мы с вами. Это мы без Христова Воскресения, только в свете которого для нас открылась перспектива Небес. И тех, кто уже достиг их, Церковь вспоминает 1 ноября, а днем позже — молится о тех, кто пока ещё ждёт полноты небесной радости в Чистилище. Таким образом, 1 и 2 ноября католики выражают свою веру в воскресение из мертвых и жизнь вечную. А так как любой церковный праздник литургически начинается уже накануне вечером, то начинаем мы этот цикл празднования уже вечером 31 октября — вот вам и весь Хэллоуин.
Другой вопрос — что в современном мире уже мало кто помнит об этом всём, и Хэллоуин давно стал лишь поводом для костюмированных вечеринок и ретроспективы старых фильмов ужасов по телевизору. Пластиковые конфетницы в форме черепов, ведьминские шляпы и дьявольские рога, печенье в форме гробов, синтетическая паутина в аэрозольных балончиках и даже карнавальные костюмчики для собак — весь этот китч на прилавках супермаркетов и в соцсетях подпитывает хэллоуинскую истерию, в которой злобные потусторонние сущности уже имеют так же мало значения, как и провозглашение воскресения тела и жизни вечной.
Выхолащивание смысла христианских праздников — тенденция не новая. Если вы не знаете, что в этой сфере привнесла Французская революция, посмотрите хотя бы на последствия десятилетий коммунистического режима в нашей собственной стране: как празднование Рождества Спасителя превратилось в Новый год, когда наступление нового календарного цикла стало поводом для обмена подарками, к которым, в конце концов, всё и сводится в сумме с шампанским и оливье. Канун Торжества Всех Святых был выпотрошен точно так же, подобно тыкве, спелую мякоть которой выбрасывают, чтобы вставить внутрь свечи. (Тыквенная голова — это так символично, не правда ли?)
Мы общество, постоянно соглашающееся на меньшее, выбирающее форму вместо содержания, оболочку — вместо сути. Дело не в том, что Хэллоуин особенно ужасен, а в том, что этот праздник пережил самую большую метаморфозу. Он не потерял внутренней связи со следующим за Торжеством Всех Святых Днем поминовения усопших — просто эта связь свелась к страшилке о неупокоенных душах и восставших мертвецах. А что мы делаем с тем, что нас пугает? (Все миллениалы сейчас дружно вспомнили боггарта и заклинание «Ридикулус».) Правильно, мы это высмеиваем. Культура карнавала — это культура смеха, противостоящего страху. Наряжаясь призраками, вампирами и зомби на Хэллоуин, люди долгое время доказывали самим себе, что не такие уж они и страшные. Сегодня же, когда налоговая декларация в конце года и неконтролируемое развитие ИИ пугают нас куда больше, чем привидения и скелеты, от Хэллоуина и вовсе осталось только негласное соревнование на самое оригинальное селфи в соцсетях.
Сегодня абсолютно все праздники — не только в российском, но и в западном обществе — кажутся мне одной большой «Черной пятницей», когда производители и продавцы стремятся заработать на желании людей отвлечься от жизни любым доступным способом, будь то костюмы ведьм, открытки-валентинки, пасхальные кролики из пенопласта или календари Адвента с пробниками люксового парфюма. Всё это больше ничего не выражает, ни к чему не отсылает. Именно поэтому, как мне кажется, переживать из-за Хэллоуина в 2025 году можно разве что в контексте влияния культуры потребления на нашу человечность — вот оно имеет подлинно демонические масштабы и последствия.
Хэллоуин сегодня — это всего лишь очередная глава в истории потребления, а на смену тыквам и паутине в супермаркетах уже на следующей неделе придут новогодние украшения и первые ёлки. Бесконечный круговорот поводов и сопутствующих им товаров, призванных отвлечь человека от жизни и заполнить пустоту в сердце.
Если я думаю о том, что нам, католикам, делать со всем этим, то меня как раз очень вдохновляет опыт Церкви, «оседлавшей» языческую культуру Хэллоуина и превратившей его в празднование жизни вечной. Проявляя креативность, мы и сегодня можем наполнять смыслом неприглядную данность. Например, некоторые приходы в Италии устраивают в этот вечер процессии в костюмах святых, поют гимны славословия и тем самым свидетельствуют об истинном поводе для праздника. Я уверена, что на тех, кто встречает такие процессии, они производят куда большее впечатление, чем наш пост в соцсетях из разряда «Я не праздную Хэллоуин, потому что это порождение сатаны». В мире, где никому больше ничего не интересно и никого больше ничем не удивить, мы призваны показывать привлекательность того, во что верим, а не развешивать высокомерно ярлыки на то, что выходит за рамки традиции. Христианству всегда есть, что сказать миру. Нужно лишь найти подходящую форму и подходящий язык.
Анастасия Бозио
Фото: Getty Images