Автор: 1. Мир – плод Духа
Святой Павел, говоря о дарах Святого Духа, ставит мир на третье место: «Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал. 5,22). Что такое дары Духа, мы открываем для себя, анализируя контекст этой фразы. Контекст говорит о борьбе между плотью и духом, то есть между тем, что управляло жизнью ветхого человека, полного похоти и земных желаний, и тем, что руководит жизнью человека нового, который водим Духом Христовым. Слово «Дух» в словосочетании «дары Духа» говорит не столько о Святом Духе как таковом, сколько о принципе новой жизни, или, более того, о «человеке, который предоставил Духу водить себя».
В отличие от харизм, которые есть плод только и исключительно самого Духа, который дает их, кому хочет и когда хочет, дары – это результат соработничества благодати и свободы. Это то, что мы сегодня называем добродетелью, если вкладываем в это слово его библейский смысл – привыкать жить по Христу, или по Духу. Кроме того, в отличие от даров Духа, которые для каждой личности – разные, плоды Духа одинаковы для всех. Не все в Церкви могут быть апостолами, пророками, евангелистами; но все без исключения, от первого до последнего, могут и должны быть милосердными, терпеливыми, смиренными и миролюбивыми.
Следовательно, мир как плод Духа отличается от мира как дара Божьего, а также от мира как той задачи, над решением которой мы работаем. Он демонстрирует обычное состояние, душевную ситуацию и стиль жизни того, кто, будучи усердным и бдительным, достигает определенного внутреннего умиротворения. Мир как плод Духа – это мир в сердце. И этот мир намного прекрасней, чем все, что мы сегодня сможем о нем сказать. Этот мир в сердце – несколько иное, чем быть миротворцами, хотя помогает достичь и этой цели. Послание Иоанна Павла II ко Всемирному дню мира 1984 года было таким: «Мир рождается из нового сердца». А Франциск Ассизский, посылая своих братьев в мир, наставлял их: «Мир, который провозглашаете устами, имейте прежде всего в сердцах ваших».
2. Внутренний мир в духовной традиции Церкви
Достижение внутреннего мира, или же мира в сердце, на протяжении многих веков было целью всех великих «искателей Бога». На Востоке, начиная с отцов-пустынников, эти усилия выражались, в частности, в идеале исихазма, покоя. Они предлагали и себе и другим высочайшую, чтобы не сказать сверхчеловеческую, задачу: оставить все помышления, все желания, все воспоминания – и думать только о Боге, хотеть только Бога, вспоминать только о Боге и о Христе. Это титаническая борьба со всеми остальными помышлениями, причем не только плохими. Самый яркий пример такого способа достижения мира через ожесточенную борьбу – монах Арсений, который, задавшись вопросом «что делать, чтобы спастись?» — услышал такой ответ: «Арсений, беги, молчи и пребудь в тишине».
Позже в этой традиции родилась «молитва сердца», или же непрерывная молитва, которая по-прежнему широко используется в восточной христианской традиции; «Рассказы русского паломника» — самый яркий ее пример. Но рождение молитвы произошло не сразу. Прежде всего, речь шла о достижении идеального покоя в сердце; не пустой тишины ради тишины, но тишины полной, похожей на тишину блаженных, которая нужна, чтобы начать жить на земле так, как живут на небе святые.
Западная традиция преследовала ту же цель, но шла другими путями, — такими, какие доступны и для тех, кто ведет созерцательную жизнь, и для тех, кто живет жизнью активной. Следует вспомнить прежде всего святого Августина; он посвятил целую книгу («О граде Божьем») размышлениям о разных формах мира, давая каждому из них определения, которые мы и используем и по сей день; в частности, можно вспомнить классическое определение tranquillitas ordinis, «покоя порядка».
Определить, что есть идеальный покой сердца, Августина сподвигло прежде всего описанное им в «Исповеди». В начале книги он обращается к Богу со словами, которые имеют огромное значение для всех последующих поколений: «Ты создал нас для себя, и не знает покоя сердца наше, пока не успокоится в Тебе».
Далее он иллюстрирует это еще одним примером: «Наш мир – в доброй воле. Каждое тело, под воздействием своего веса, занимает свое собственное место. Огонь стремится вверх, камень, если его толкнуть – вниз. Мой вес – это моя любовь; это она ведет меня на мое место».
Пока мы здесь, на земле, наш покой – в послушании воле Божьей и в отказе от собственных желаний: «Нельзя обрести покой, если не подчиниться воле Божьей без сопротивления». Данте обобщает эту мысль Августина в своей знаменитой строчке: «В Его воле – наш мир». Только на небе этим местом покоя будет сам Бог.
Августин заканчивает свои размышления о мире вдохновенным описанием мира, который царит в небесном Иерусалиме. Надежда на этот мир пронизывает всю литургию по усопшим. Такие выражения, как «мир», «в мире Христовом», «упокоятся в мире» — часто появляются на могилах христиан и в молитвах Церкви. Небесный Иерусалим именуется «блаженным видением мира».
3. Путь мира
Августин понимает внутренний мир как присоединение нашей воли к воле Божьей; эта мысль подтверждается и углубляется в учениях мистиков. Майстер Экхарт пишет: «Наш Господь говорит: «Только во мне вы имеете мир» (ср. Ин 16,33). Чем больше ты проникаешь в Бога, тем больше ты проникаешь в мир. Тот, для кого его «я» в Боге, имеет мир; тот, для кого его «я» вне Бога, не имеет мира». Дело не только в том, чтобы исполнять волю Бога, но и в том, чтобы не иметь никакой другой воли, кроме воли Бога. То же, но в форме зримого опыта, описывает святая Анжела из Фолиньо: «Затем божественная благодать из двух воль сотворила одну, так что я не могу теперь хотеть иначе, чем хочет Бог. Я больше не сама по себе, я приведена в мир, в котором я рядом с Ним и в котором я всему радуюсь».
Другой путь, скорее аскетический, чем мистический, предлагает в своем учении о «святом безразличии» святой Игнатий Лойола. Это – полная готовность принять волю Божью, вначале отказавшись от всех личных предпочтений, как весы готовы отклониться в ту сторону, чей вес больше. Опыт внутреннего мира становится главным критерием любого различения.
Ни на Востоке, ни на Западе, ни в какой духовной традиции никогда не считали, что мира в сердце можно достичь по низкой цене и без особых усилий. С такими идеями в средние века выступала секта «свободного Духа», движение квиетистов, но это учение было осуждено Церковью. Для достижения подлинного мира в сердце нужно постепенно, шаг за шагом смирять восстание тела против духа; особенно это важно в начале пути.
Иисус говорил об этом самыми разными способами: «кто хочет идти со Мной, отвергнись себя», «кто любит душу свою, тот потеряет ее, кто потеряет ее – тот сбережет ее» (ср. Мк 8, 34-35). Это о ложном мире Иисус говорит, что Он «не мир пришел принести, но меч» (ср. Мф 10, 34). Павел переводит все это в формулировку основного закона христианской жизни:
«Ибо живущие по плоти о плотском помышляют, а живущие по духу — о духовном. Помышления плотские суть смерть, а помышления духовные — жизнь и мир, потому что плотские помышления суть вражда против Бога; ибо закону Божию не покоряются, да и не могут. Посему живущие по плоти Богу угодить не могут. Но вы не по плоти живете, а по духу, если только Дух Божий живет в вас. Если же кто Духа Христова не имеет, тот и не Его. А если Христос в вас, то тело мертво для греха, но дух жив для праведности. Если же Дух Того, Кто воскресил из мертвых Иисуса, живет в вас, то Воскресивший Христа из мертвых оживит и ваши смертные тела Духом Своим, живущим в вас. Итак, братия, мы не должники плоти, чтобы жить по плоти; ибо если живете по плоти, то умрете, а если духом умерщвляете дела плотские, то живы будете» (Рим 8, 5-13).
Эта последняя фраза содержит в себе важнейшее учение. Святой Дух – это не награда на наши усилия по умерщвлению; Он – то, что делает достижение цели возможным и плодотворным; Он – не конец, но начало процесса: «если духом умерщвляете дела плотские, то живы будете». В этом смысле говорится, что мир есть плод Духа; он есть результат наших усилий, но эти усилия возможны благодаря Духу Христову. Волюнтаристское и самоуверенное умерщвление ради умерщвления может привести (и часто приводит) к тому, что все усилия остаются на уровне плоти.
Среди тех, кто иллюстрировал этот путь к миру в сердце, на конкретных и реальных примерах, был автор «Подражания Христу». Диалог Божественного Учителя с учеником он представляет как диалог отца с сыном:
Учитель: «Сын мой, сейчас я научу тебя пути к миру и к подлинной свободе».
Ученик: «Я сделаю, Господи, как ты скажешь; мне приятно слушать Твое учение».
Учитель: «Учись, сын мой, творить волю других более чем свою собственную. Всегда выбирай иметь меньше, а не больше. Всегда ищи место более низкое. Всегда желай, и молись, чтобы тебе в полной мере творить волю Бога. Тот, кто делает так, входит в царство мира и покоя».
В другом отрывке он предлагает ученику избегать излишнего любопытства:
«Сыночек, не будь любопытным, и не бери на себя ненужные заботы. Зачем ты волнуешься о том и об этом? «Ты следуй за Мной» (Ин 21, 22). Что тебе в том, что сделал другой, как другой действует или как говорит? Ты не должен будешь отвечать за других; наоборот, отчет ты будешь нести за себя самого. Зачем ты вмешиваешься в это? Я знаю всех, вижу все, что творится под солнцем и знаю о каждом: что он думает, чего хочет, куда устремлены его намерения. Ты должен отдать это в мои руки. А сам пребудь в мире; то, что другой сказал или сделал, касается его самого, — Меня нельзя обмануть».
Не претендуя на то, чтобы заменить собой эти традиционные аскетические методы, современная духовность ставит акцент на другие, более позитивные методы сохранения внутреннего мира. Во-первых, это доверие и преданность Богу. «Твердого духом Ты хранишь в совершенном мире, ибо на Тебя уповает он», — сказано у пророка Исайи (26, 3). Иисус, в Евангелии, объясняет свой призыв не бояться и не тревожиться о завтрашнем дне тем, что Отец наш Небесный знает, что нам нужно; Он питает птиц небесных и одевает полевые лилии (ср. Мф 6, 5 и далее).
Это такой мир, учителем и примером которого была Тереза Младенца Христа. Героическим примером такого мира, который исходит из доверия Богу, был также мученик нацизма Дитрих Бонхёффер.
Имя, которое Бог открыл Моисею, по мнению многих современных экзегетов, указывает не столько на божественную сущность, сколько на Его существование; потому не стоило бы переводить это как «Тот, Кто есть», сущность как таковая, но «Тот, Кто здесь», Тот, Кто с нами и для нас, «всегда близкий в скорбях» (Сол 46, 2).
Францисканец Элуа Леклерк, в своей книге «Мудрость бедного», рассказывает, как Франциск Ассизский обрел мир в момент глубокого потрясения. Он был опечален тем, что люди сопротивлялись реализации некоторых его идеалов, и чувствовал груз ответственности за огромную семью, которую Бог доверил ему. Он ушел из Верны и отправился в Сан-Дамиано, чтобы найти святую Клару. Клара выслушала его, и, чтобы ободрить, привела такой пример:
«Предположим, что одна из наших сестер пришла ко мне извиниться за то, что она что-то сломала. Без сомнения, мы бы провели исследование, и я бы назначила ей епитимью. Но если бы она пришла и сказала мне, что она подожгла монастырь и что все или почти все сгорело, думаю, я бы не стала ничего такого делать. Я была бы подавлена этим фактом, который больше меня. Уничтожение монастыря – слишком серьезный факт для того, чтобы об этом глубоко переживать. То, что построил сам Бог, не может быть основано на воле или прихоти одного человека. Божье здание держится на более прочном фундаменте».
Франциск понял этот урок и ответил так:
«Будущее этой большой религиозной семьи, которую Бог поручил моим заботам, — явление слишком важное для того, чтобы зависеть только от меня и от моих слабых сил. Это дело Божье. Вы хорошо сказали. Молитесь, чтобы эти слова стали во мне семенем мира».
Франциск вернулся к своим братьям успокоившимся, повторяя про себя по дороге: «Бог есть, и этого довольно. Бог есть, и этого довольно». История не задокументирована, но хорошо объясняет этот момент в жизни Франциска и содержит в себе очень важный урок.
Мы приближаемся к Рождеству (проповедь была произнесена 20 декабря – прим.), и я хотел бы поговорить о том методе, который считаю самым эффективным для сохранения мира в сердце: об уверенности в том, что мы любимы Богом. «На земле мир людям его благоволения», людям, которых он любит. Вульгата использует слова «благая воля», «благоволение» (bonae voluntatis), объединяя в этом словосочетании и благую волю людей, и людей благой воли. Но, как уже признано сегодня, это неверная интерпретация, хотя из уважения к традиции, в «Славе в вышних» во время Мессы мы продолжаем говорить «на земле мир людям его благоволения». Кумранские находки принесли нам окончательное доказательство. Люди, или дети, благоволения названы в кумранских свитках детьми света, избранными. Речь идет о людях, которые являются объектом Божьего благоволения.
Кумранские ессеи отрицали божественное благоволение; они были всего лишь адептами секты. В Евангелии же «люди божественного благоволения» — это все люди, без исключения. Ведь когда мы говорим «люди, рожденные женщиной», мы не говорим тем самым, что одни люди рождены от женщины, а другие нет; мы просто характеризуем людей в соответствие с их способом появления в мире. Если бы мир давался за «благую волю» самих людей, то число таких достойных было бы незначительным; но поскольку мир связан с благой волей Бога, то он по благодати дается всем.
Как говорили латиняне, «знакомое кажется незначительным»; слова, которые мы часто повторяем, теряют свою остроту; это, к сожалению, происходит в том числе и с Божьими словами. Мы должны сделать так, чтобы этого не случилось в нынешнее Рождество.
Сила и свет Духа всегда действуют, но от нас зависит, принять ли их – с помощью веры, желания и молитвы. Какую силу, какую новизну содержали слова «Мир на земле людям, которых возлюбил Господь», когда были произнесены впервые! Мы должны снова обрести девственные уши, подобно пастухам, которые услышали первыми и без промедления отправились в путь.
Святой Павел указывает, как мы можем преодолевать беспокойства и всякий раз обретать мир в сердце через уверенность в том, что мы возлюблены Богом. Он пишет: «Если Бог за нас, кто против нас? Тот, Который Сына Своего не пощадил, но предал Его за всех нас, как с Ним не дарует нам и всего? Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч? Но все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас» (ср. Рим 8, 31-37).
Гонения, опасности, меч; это не абстрактный и не воображаемый перечень – это то, что он пережил на собственном опыте; подробнее это описано во Втором послании к Коринфянам (11, 23 и далее). Теперь апостол припоминает все это и констатирует, что ничто из этого не является настолько сильным, чтобы выдержать сравнение с мыслью о Божьей любви к нам. Он ненавязчиво призывает и нас сделать то же: посмотреть на нашу жизнь, как она есть, понять наши скрытые страхи и причины нашей печали и все то, что не дает нам спокойно принять самих себя; комплексы, физические или нравственные недостатки, провалы, болезненные воспоминания; все это нужно увидеть в свете мысли о любви Бога к нам и вместе с апостолом сказать: «все сие могу преодолеть силою Возлюбившего меня».
Затем от своей собственной жизни апостол переходит к окружающему миру: «я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим 8, 37-39).
Он смотрит на «свой» мир со всеми его грозными силами: на смерть с ее тайной, на жизнь с ее иллюзиями, на силы ада, мысли о которых наводили ужас на человека античности. Мы и тут приглашены сделать то же: увидеть мир, который нас окружает и который нас пугает, в свете Божьей любви. То, что Павел называет «высотой» и «глубиной», для нас расширилось до понятий вселенной и атома. Все это в состоянии раздавить нас; человек слаб и одинок в огромном мире, который к тому же стал еще более угрожающим вследствие научных открытий, войн, неизлечимых болезней и терроризма. Но ничто не может отлучить нас от любви Божией. Бог есть, и этого довольно!
Святая Тереза Авильская оставила нам своего рода завещание, которое полезно повторять всякий раз, когда мы нуждаемся в обретении мира в сердце: «Ничто тебя не тревожит, ничто тебя не пугает; все проходит, Бог не меняется; терпение получает все; у кого есть Бог, у того ни в чем нет недостатка. Хватает только Бога».
Святейший отец, почтенные отцы, братья и сестры, желаю вам, чтобы этот праздник принес нам, как сказал Лев Великий, «Рождество мира»: мира с Богом, мира с ближним и мира в наших сердцах!
Источник (ит.): www.cantalamessa.org
Перевод: Сергей Гуркин