Автор: К Иисусу сатана приступил по прошествии сорока дней поста. К нам после сорока дней поста он приступить не может, ибо наступает Пасха; поэтому искушения начинаются раньше. Прошлый пост – рождественский – принёс обострение споров, ссоры и разделения. Куда более тяжёлым оказался нынешний Великий пост: к личным выяснениям отношений добавились политические встряски и ссоры уже и из-за них. Вроде бы всё это презренные мелочи по сравнению с настоящими бедами: смертью, болезнью, травмой, которых тоже немало в эти дни… Но эти мелочи тоже влияют на наши души, и часто – гораздо сильней, чем того заслуживают.
Как же мы реагируем друг на друга, на пост, на свою историю в этот период? Весьма чёткий срез даёт интернет. Кто-то объявляет амнистию всем забаненным, кто-то грозит баном за само появление у него на странице. Некоторые объявляют пост временем воздержания от интернета. Одни при этом действительно почти оставляют сети свои, другие через день-другой взрываются бешеной активностью. Многие при этом считают, что интернет – площадка общения, которая не позволяет судить о реальном человеке. Если так, то и требования другие? Быть может, поэтому многие с такой готовностью ругаются, хамят, банят? Я же убеждён, что истинное лицо человека всегда проявляется, и в ситуации мнимой анонимности – подчас с особой силой. Бывает, вроде бы предельная откровенность, вся жизнь нараспашку… но присмотришься, задумаешься – везде автор на котурнах, другие же вечно у него заслуживают отношения если не презрительного, то свысока. И понимаешь многое про автора…
Так вот, если относиться к пространству интернета как к месту общения реальных личностей – а так оно и есть, — попробуем поразмышлять о духовном смысле наших реакций. Что такое расфренд, отказ от дружбы – в тех случаях, когда отношения дружбы, приязни, доверия на самом деле существовали? – «Ты совершил нечто, что я считаю недостойным и недопустимым. Ты предал и оскорбил моё доверие, мою дружбу. Я более не готов делиться с тобой самым сокровенным, потому что ты этого недостоин – ты сам довёл меня до этого своими действиями и словами». Примерно это мы подразумеваем чаще всего, прекращая дружбу – и не только виртуальную. А теперь попробуем применить это понимание отношений двух людей к отношениям человека с Богом. Собственно, то же самое нам пытается объяснить катехизис, говоря о смертных грехах, которые разрывают связь, дружбу человека с Творцом. Так что, пользуясь терминологией социальных сетей, за серьёзный косяк (тяжкий грех) мы получаем расфренд. Справедливо? Надо признать – да.
А теперь представим себе, что за расфрендом следует бан. «Ты не просто больше мне неинтересен – ты больше для меня не существуешь. Меня не интересуют твои возможные оправдания и извинения, меня не волнует, если с тобой случится беда, если тебе потребуется помощь, — я вычёркиваю тебя из своего мира». И снова подумаем: а если бы Христос банил нас за наши многочисленные косяки, грехи, подлости и преступления? Если бы не было нам оставлено возможности молитвы и раскаяния, покаяния и прощения грехов?
Но мы упорно продолжаем вычёркивать друг друга из своих жизней. «Я не Христос», — без тени сожаления, едва ли не с гордостью, но вовсе не с сокрушением произносим мы, отстаивая своё право… на что? На «самозащиту», на то, чтобы «не быть жертвой», не подражать Христу, не идти за Ним; право на «око за око, зуб за зуб» — право оставаться в Ветхом Завете, откуда ох как трудно вытянуть себя. (Собственно, одному, за волосы, без молитвы и благодати, без обращения к Отцу – действительно невозможно.) Как будто не произносим мы единым хором Символ веры и молитву Господню, как будто неспособны вдуматься в слова, которые произносим: «прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим».
«Прощать врагам? Молиться за них? Может, ещё и любить их? – Нет, вот пусть они сначала покаются, прощения хорошенько попросят, докажут, что исправились…» — как будто не Творец даёт нам способность понять свои грехи и раскаяться в них, а мы сами способны заслужить прощение. Как будто мы способны не грешить, как будто не апостол – Апостол, уже призванный Христом! – писал: «не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю».
Я однажды понял, что призыв любить врагов – вовсе не такой уж невыполнимый. Нужно просто подумать, что это такое – любить ближнего, как самого себя, и благословлять проклинающих нас, молиться за обижающих нас? Очевидно, желать того же, чего мы желаем себе. Чего бы я пожелал себе в случае серьёзного косяка? Осознать его, понять свою неправоту. Следом может – и должен – прийти стыд, понимание, что натворил, раскаяние. Это очень нелегко – сознавать собственные гадости. Это, в общем-то, самое серьёзное наказание, потому что оно всегда с тобой. Но желать его «врагу» именно как наказания – невозможно, если сам по-настоящему когда-либо испытал раскаяние. В то же время желать человеку, причинившему тебе несправедливость или боль, чтобы он осознал содеянное, понял, как ты горел обидой, — вполне естественно; не желать ему иного наказания, кроме раскаяния и стыда – нормально, иное – неблагородно. Если же он всерьёз поймёт свою вину – не приобретёшь ли ты брата? Тем более что от вины нас всех способен избавить один Господь своим прощением.
Но и прощение мы подчас не оставляем Творцу; порой у нас даже мысли не возникает, что не нам судить о глубинах сердец, милосердии Божьем и посмертных судьбах. Как правило, на великопостное время приходится 5 марта. В этот день в 1953 году умерли Сергей Прокофьев и Иосиф Сталин, в 1966 – Анна Ахматова. И кого же мы в первую очередь вспоминаем? Гениев или злодея? Увы – злодея. При этом многие просто расписываются в своём неизжитом, коренящемся где-то в глубинах подсознания сталинизме, устраивая злорадную пляску на человеческих костях. И в голову не приходит, какое это безумие – злорадство по поводу предполагаемой вечной погибели сотворённой Богом души и сама уверенность в этой погибели. И год за годом срабатывает эта бесхитростная дьявольская ловушка…
Между тем Великий пост – время покаяния, время осознания своих грехов, не чужих. Время, когда мы просим у Бога прощения, молясь: прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим. Время трезвости, время неосуждения, время прощать других. Deo gratias!