Автор: Продолжая тему социального учения Католической Церкви, публикуем отрывок из энциклики Папы на покое Бенедикта XVI «CARITAS IN VERITATE», посвященный братству, экономическому развитию и гражданскому обществу.
Если есть общее взаимное доверие, рынок представляет собой экономический институт, позволяющий встречаться людям как экономическим субъектам, которые регулируют свои отношения договорами и обмениваются эквивалентными благами и услугами, чтобы удовлетворить свои потребности и желания. Рынок подчинён принципам так называемой коммутативной справедливости, которая, собственно, и регулирует отношения между субъектами, что-либо отдающими и получающими на паритетных началах. Но социальное учение Церкви не перестаёт подчёркивать, что распределительная справедливость и социальная справедливость тоже важны для самой же рыночной экономики — не только потому, что она включена в более широкий социально-политический контекст, но и из-за сети отношений, в которых она работает. Ведь рынок, регулируемый одним лишь принципом равноценности обмениваемых благ, не сумеет установить ту социальную сплочённость, в которой сам нуждается для успешного функционирования. Без внутренних форм солидарности и взаимного доверия рынок не может в полной мере осуществлять свою экономическую функцию. А сегодня именно доверие иссякло, и это тяжкая потеря.
Павел VI справедливо отметил в Populorum progressio, что сама экономическая система окажется в выигрыше, если справедливые порядки станут общепринятыми, поскольку первыми извлекут выгоду из развития бедных стран именно богатые страны. Речь шла не только об исправлении недостатков посредством оказания помощи. Бедных следует считать не «обузой», а ресурсом, в том числе и с узко экономической точки зрения. Однако ошибаются и те, кто полагает, что рыночная экономика в силу своей структуры нуждается в некой квоте бедности и недоразвитости, чтобы функционировать оптимально. В интересах рынка — поощрять эмансипацию, но, чтобы в этом преуспеть, он не может рассчитывать лишь на себя, поскольку он не в состоянии самостоятельно произвести то, что выходит за пределы его возможностей. Он должен черпать нравственные силы у других субъектов, способных такие силы источать.
Экономическая деятельность не может разрешить все социальные проблемы, просто применив к ним коммерческую логику. Последнюю нужно направить на достижение общего блага, забота о котором должна быть возложена, в первую очередь, на политическое сообщество. Поэтому следует помнить, что к тяжким нарушениям равновесия приводит отрыв экономической деятельности, которая якобы лишь производит богатство, от политической, которая обязана обеспечивать справедливость путём перераспределения.
Церковь всегда утверждала, что экономическую деятельность нельзя рассматривать как антиобщественную. Рынок сам по себе не является и не должен становиться местом, где сильный притесняет слабого. Общество не должно защищаться от рынка, как если бы развитие последнего неизбежно разрушало подлинно человеческие отношения. Конечно, рынок может обрести негативную окраску — не потому, что такова его природа, а потому, что некая идеология может его развернуть в таком направлении. Не будем забывать, что рынок не существует в чистом виде. Его форма зависит от культурных конфигураций, придающих ему специфику и ориентацию. Ведь экономика и финансы как инструменты могут быть не- верно использованы, если тот, кто ими управляет, преследует лишь эгоистические цели. Тогда он сумеет трансформировать инструменты, сами по себе доброкачественные, во вредоносные орудия. Но в этом виноват помутившийся разум человека, а не инструмент как таковой. Поэтому нужно призывать к ответу не инструмент, а человека с его совестью, с его личной и социальной ответственностью.
Социальное учение Церкви утверждает, что подлинно человеческие отношения, дружеские и общественные, солидарные и взаимные, могут устанавливаться в рамках экономической деятельности, а не только вне её или «после» неё. Экономическая сфера не нейтральна этически, но и не бесчеловечна и не антисоциальна по своей природе. Она принадлежит к человеческой деятельности, и — именно потому, что это деятельность человеческая — её следует структурировать и оформлять в этическом ключе.
Перед нами стоит грандиозный вызов, брошенный проблемами развития в эпоху глобализации и обострённый финансово-экономическим кризисом: мы призваны показать — и на теоретическом, и на практическом уровне, — что не только традиционные принципы социальной этики, такие как прозрачность, честность и ответственность, не должны быть преданы забвению или ослаблены, но и что в коммерческих отношениях принцип бескорыстия и логика дара как проявление братства могут и обязаны занять своё место в нормальной экономической деятельности. Это необходимо сегодня человеку, но того же требует экономическая логика. Требование исходит одновременно от любви и от истины.
Социальное учение Церкви всегда утверждало, что справедливость должна присутствовать на всех этапах экономической деятельности, поскольку последняя всегда имеет отношение к человеку и его нуждам. Выявление ресурсов, финансирование, производство, потребление и все прочие фазы экономического цикла неизбежно имеют нравственную окраску. Из каждого экономического решения вытекает следствие морального характера. Всё это подтверждено данными социальных наук и тенденциями современной экономики. Возможно, некогда разумно было сначала вверять экономике производство благ, а затем политике — их распределение. Сегодня всё сложнее, поскольку экономическая деятельность не ограничена территориальными границами, тогда как власть правительств остаётся преимущественно локальной. Поэтому необходимо соблюдать законы справедливости с самого начала, в то время как протекает экономический процесс, а не после него и не в стороне от него. Кроме того, рынок должен предоставить пространство для экономической деятельности субъектам, которые свободно принимают решение подчинять Братство, экономическое развитие и гражданское общество свои действия иным принципам, чем принцип чистой прибыли, но при этом не отказываются производить экономические ценности. Многочисленные экономические проекты, восходящие к инициативам монашествующих и мирян, показывают, что на практике это возможно.
В эпоху глобализации на экономику влияют соревновательные модели, связанные с очень разными культурами. Для соответствующих форм экономического предпринимательства преимущественной точкой соприкосновения становится уважение к коммутативной справедливости. Экономическая жизнь, несомненно, нуждается в договоре, чтобы регулировать обмен равными ценностями. Но, кроме того, ей нужны справедливые законы и формы перераспределения, которыми управляет политика, а также дела, вдохновлённые духом дара. Кажется, что глобализированная экономика отдаёт предпочтение первому варианту, а именно договорному обмену, но прямо или косвенно она показывает, что нуждается и в двух других: в политической логике и в логике безвозмездного дара.
Мой предшественник Иоанн Павел II затронул эту проблематику, когда в энциклике Centesimus annus указал, что необходима система с тремя субъектами: рынком, государством и гражданским обществом. По его мнению, гражданское общество — наиболее подходящая среда для экономики, основанной на бескорыстии и братстве. Но он не имел в виду, что с двумя другими сферами такая экономика не сочетается. Сегодня мы можем сказать, что экономическую жизнь следует понимать как реалию с многими измерениями. И во всех этих измерениях, в разной степени и с индивидуальной спецификой, должны быть представлены братские взаимоотношения.
В эпоху глобализации экономическая деятельность не может отказаться от бескорыстия, которое сеет и питает солидарность и ответственность, ради справедливости и общего блага своих разнообразных субъектов и деятелей. В конечном счёте, речь идёт о конкретной и глубокой форме экономической демократии. Солидарность — это в первую очередь осознание того, что все ответственны за всех, а потому её нельзя вменить в обязанность одному лишь государству. Если вчера можно было полагать, что сначала нужно добиться справедливости, а бескорыстие придёт потом, в качестве приложения, то сегодня приходится признать, что без бескорыстия не удаётся достичь даже справедливости. Поэтому нам нужен рынок, в котором могли бы свободно действовать, в условиях равных возможностей, предприятия с различными институциональными целями. Бок о бок с частными компаниями, ориентированными на прибыль, и с разнообразными государственными предприятиями, должны укореняться и процветать производственные организации с взаимовыгодными и социальными целями. Их взаимодействие на рынке может породить своеобразный гибрид различных форм предпринимательства и привлечь пристальное внимание к тому, как нам цивилизовать экономику. Любовь в истине в этом случае подразумевает, что нужно придать форму и структуру тем экономическим начинаниям, которые, не отказываясь от прибыли, намереваются пойти дальше, чем позволяет логика обмена равными ценностями и прибыли как самоцели.
Павел VI в Populorum progressio рекомендовал начертать модель рыночной экономики, включающую в себя, хотя бы теоретически, все народы, а не только те, которые надлежащим образом оснащены. Папа призывал прилагать усилия к построению мира, более гуманного для всех, в котором у всех будет что «отдать и принять, а прогресс одних не воспрепятствует развитию других». Тем самым Павел VI вывел на глобальный уровень просьбы и ожидания, содержащиеся в энциклике Rerum novarum, которая была написана в то время, когда, вследствие промышленной революции, зародилась следующая идея (несомненно, передовая для той эпохи): чтобы сохранялся гражданский порядок, требуется вмешательство государства — а именно, перераспределение. Эта идея пошатнулась, когда рынки и общества стали открытыми, а теперь она демонстрирует свою недостаточность для построения подлинно гуманной экономики. Процессы, характерные для глобализации, сегодня требуют именно того, что всегда утверждала Церковь в социальном учении, исходя из своего представления о человеке и обществе.
Когда логика рынка и логика государства заключают соглашение, чтобы сохранить монопольное влияние на соответствующие сферы, в долговременной перспективе приходят в упадок солидарность в отношениях между гражданами, участие, согласие, бескорыстная деятельность, которые в корне отличаются от установки «отдавать, чтобы получать» (логика обмена) и «отдавать по обязанности» (поведение в обществе, требуемое государством по закону). Чтобы преодолеть отставание в развитии, необходимо не только совершенствовать операции (трансакции), основанные на обмене, не только внедрять структуры государственной помощи, но и, в первую очередь, содействовать тому, чтобы во всемирном контексте укреплялись формы экономической деятельности, в которых есть доля бескорыстия и единства. Исключительное господство рынка и государства разъедает общественную жизнь, тогда как солидарные экономические формы — те, что расцветают на почве гражданского общества, но к нему не сводятся — созидают общественную жизнь. Бескорыстного рынка не бывает, и нельзя требовать бескорыстия по закону. Однако и рынку, и политике нужны люди, способные приносить друг другу дары.
Источник: Энциклика CARITAS IN VERITATE, п. 35-39