Автор: В 1917 году в городе Фатима трое детей сообщили о том, что им несколько раз являлась «дама», которую впоследствии ассоциировали с Девой Марией. Она передала сообщения с религиозными призывами и пророчествами, а также попросила приходить на это же место в течении полугода. Во время последнего явления более 70 тысяч человек стали свидетелями «танца солнца» — светило меняло цвет и быстро перемещалось по небу. Эти события признаны Церковью подлинным чудом. В 2020 году на их основе был снят фильм «Явление». О том, почему его стоит посмотреть современному человеку, рассказывает Михаил Тяпин.
Весь фильм построен на переплетении событий столетней давности с современностью. В 1917 году Лусие, Жасинте и Франсишку является Дева Мария. По мере распространения слухов в Фатиму стекаются толпы паломников. Власть такой всплеск интереса к религии не устраивает: принимаются оперативные меры и закрывается местная церковь. Ещё больший гнет идет со стороны простых людей. Продолжается Первая Мировая война, на площади ежедневно озвучиваются вести с фронта: кто убит, кто пропал без вести. Все устали и ждут чуда. Надежда на Бога сменяется отчаянием и ропотом. Детей начинают считать обманщиками, раскаяния от них требуют уже не только родители, но и епископ. Наконец, мэр города решается самостоятельно пресечь все слухи о Явлении.
В 1989 году профессор Николас беседует с сестрой Лусией. Он приезжает в Коимбру, чтобы узнать о фатимских явлениях из уст их непосредственного свидетеля, и завершить свою книгу. Профессор с явным недоверием относится к рассказу монахини и иронически усмехается, выслушивая её ответы. Зрителю показано несколько фрагментов их беседы, которая служит философским фоном для событий, разворачивающихся в Фатиме.
Дискуссии героев отведено совсем немного экранного времени, но она крайне важна для понимания природы чуда как такового. Едва ли не каждый диалог Николаса и сестры Лусии хочется процитировать целиком:
— А вы никогда не задумывались, почему божества, являющие себя в видениях, всегда соответствуют иконографическому образу, традиционному для культуры духовидца? Это ведь справедливо и в вашем случае и практически во всех аналогичных. Вы не находите, что это странно?
— Нет.
— По вашей логике, существует множество божеств? Или бессознательное преобразует мечту духовидца о встрече с божеством в образы, присущие отдельной культуре?
— Вы зовете это бессознательным. Я называю Богом. В своей безграничной мудрости Он являет себя нам именно в той форме, которую мы ожидаем, чтобы помочь нам лучше Его понять.
Разговор монахини и профессора отличается одним очень важным качеством: он честный. Довольно часто сценаристы делают из мировоззренческого оппонента протагониста лишь безмолвного слушателя. В таких сценах собеседник нужен только для того, чтобы главному герою было кому высказать правильную мысль. Этот персонаж ведет разговор в нужное русло и вовремя задает вопрос, на который уже готов изящный ответ. Однако создатели «Явления» не пошли по такому пути.
Николас – образованный скептик, который уверенно парирует аргументы монахини и сам задает провокационные вопросы:
— То есть, вы считаете, что это именно сам Бог ошибочно раскрывает стигматы на ладонях верующих? И причина тому – не классическая иконография, ни живопись, ни скульптуры, ни прочее? Потому что во времена Христа при распятии пробивали запястья. Всегда. А вовсе не ладони.
— Профессор… Я могу рассказать лишь о том, что видела. У меня нет разъяснений всех явлений.
Некоторые диалоги и вовсе заканчиваются скорее победой профессора:
— Вера начинается, когда заканчивается разумение.
— Нет, в этот момент должен начаться научный поиск истины.
— Но тогда что есть вера, если не путь познания Истины?
— Необъяснимой истины. Рождающей иррациональные надежды.
Обычно в фильмах в финале подобных дискуссий собеседник главного героя меняет свою точку зрения на прямо противоположную. Авторы «Явления» не стесняются иронизировать над возможным поворотом событий:
— Это невероятно и необъяснимо. Но не всё, что необъяснимо, обязательно трансцендентно. Порой, что-то нам пока просто недоступно.
— То есть, вы признаете возможность необъяснимых обстоятельств? Извините, мне приходится дразнить вас иногда, иначе, боюсь, не достигну своей цели.
— Какой? Помочь мне с моей книгой? Или обратить в веру?
В этом плане изображение событий 1917 года полностью сходно с 1989. Здесь нет четкого противопоставления «хороших верующих» и «плохих атеистов». Образ главного антагониста фатимских событий – мэра города Артура — нельзя назвать строго отрицательным. Хоть именно он в первую очередь и пытается любыми средствами подавить слухи о явлении Богородицы, но если вникнуть в мотивы поступков главы города, то персонаж отнюдь не будет казаться злодеем.
Отвез детей к себе, а не к священнику, как обещал? Да, но лишь для разговора тет-а-тет.
Выпытывал свидетельство выдумки? Да, но не прибегая к насильственным методам.
Пригласил к детям психиатра? Да, но никак не влиял на его решение.
Запер Лусию в тюрьме? Да, но выпустил её и ребят, как только получил заключение эксперта.
Мэр, несмотря на свои убеждения, не лишен любви. Он героически бросается в толпу, чтобы вытащить своих детей из возможной давки. Оценивая действия Артура, необходимо вспомнить и социально-исторический контекст событий того времени. Португалия только оправляется от революции, полным ходом идут репрессии против Католической Церкви. Учитывая давление из Лиссабона, мэр ведет себя достаточно человечно. На протяжении всего фильма он не преследует корыстные интересы, не проявляет агрессию, не отдает солдатам карательных приказов. Артур лишь хочет заставить детей признаться во лжи.
Собственно, этого пытается добиться не только он. Тем же заняты и церковные иерархи, в лице Его Преосвященства, методы которого едва ли можно назвать более гуманными.
Каждый герой «Явления» переживает развитие характера и его нельзя охарактеризовать по какому-то шаблону. На протяжении всего фильма Мария, мать Лусии, пытается переубедить дочь, ругается на неё и даже срывает свой гнев. Однако она любит своего ребенка. В этом скрывается очень важная мысль «Явления». Несмотря на то, что Мария считает дочь лгуньей и богохульницей, она всё равно защищает её от нападок окружающих, идет вызволять из лап властей и плачет по счастливому возвращению. Но и Лусия любит мать. Девочка терпит гнев, смиряется с недостатком родительского внимания и молится за мать до изнеможения весь день. Никакие разногласия не могут помешать единству семьи.
По большому счету, сценаристы лишь незначительно изменили реальную историю, объединили некоторые явления и добавили драмы. Приятная внешность детей и красивый образ Богоматери удачно работают на зрительское сопереживание. А сопереживать есть кому. Личные сомнения, общественное порицание, угрозы — Лусия, Жасинта и Франсишку сталкиваются со всем. Им не верит никто: ни горожане, ни мэр, ни местный священник, ни монсеньор, ни даже родители. Но дети всё равно выстаивают. Они не отрекаются от свидетельства и не боятся исповедовать перед всеми свою веру.
Сценаристы постарались даже в мелочах. В повествование вплетено множество деталей, которые расширяют затронутые проблемы.
Вот ходит мальчик, продающий четки. Сначала они стоили 6 центов, потом 9, под конец уже 10. В финале мы понимаем, что идея нажиться на паломниках была, скорее всего, инициативой его отца. Он требует от мальчика кричать о четках, якобы освященных духовидцами, «активнее».
Вот офицер, наблюдающий за допросом детей, дважды опускает глаза вниз. Даже когда он отводит девочку в камеру, на его лице видны стыд и сожаление.
Вот приходит домой отец. На пороге он видит священника и поэтому с ужасом вбегает в комнату, думая, что его болеющая жена умерла.
Отдельно хочется отметить саундтрек Паоло Буонвино. Он великолепно подчеркивает атмосферу особенно напряженных моментов. Не менее удачна и режиссерская работа Марко Понтекорво («Игра Престолов») и его спецэффекты. Во время одного из пророчеств Дева Мария произносит: «Если мы не прекратим оскорблять Господа — будет война. Ещё хуже этой». После этих слов из её глаз вытекает слеза. Как только она падает на песок, на месте соприкосновения с землей появляется ядерный гриб, и перед зрителем предстает жуткая картина грядущей Второй Мировой. Увы, мир земной до сих пор не внял миру небесному.
«Явление» — очень многогранный фильм. Здесь и молитва, и вера, и отстаивание своих убеждений, и проблема восприятия чуда, и непреходящие семейные ценности – для всех найдется личная, близкая сердцу идея. Но что точно примет каждый – это надежда, которую дарит «Явление» в наше непростое время.
Михаил Тяпин