Автор: В пророческом видении английского писателя Роберта Хью Бенсона Церковь продолжает существовать посреди безбожного мира, одержимого прогрессом, удовольствиями и властью. Что это за книга, к которой нас отсылают три последних Папы? — Рассказывает корреспондент National Catholic Register в Великобритании К.В. Терли.
В 2015 году, возвращаясь в Ватикан с Филиппин, Папа Франциск сказал журналистам: «Есть такая книга… она называется «Князь мира сего». Автор — Бенсон… советую вам её прочитать. Прочитав её, вы хорошо поймёте, что я имею в виду под „идеологической колонизацией“». Он также назвал роман пророческим, особенно в отношении современных тенденций, таких как секуляризм, релятивизм и понятие «прогресса», оторванного от каких бы то ни было духовных или нравственных ориентиров.
Книга, о которой идёт речь, — «Князь мира сего» (1907) — апокалиптический роман-антиутопия английского новообращённого отца Роберта Хью Бенсона. В нём предсказывается мир XXI века, в котором христианство в значительной степени пришло в упадок, светский гуманизм — или «гуманитаризм» — захватил власть, а политические и культурные элиты объединились вокруг харизматичного мирового лидера. Церковь и папство выживают, пусть и с трудом, и в этом суть конфликта, лежащего в основе сюжета.
Мягко говоря, это был необычный выбор для Понтифика. Но Папа Франциск ещё раз отослал слушателей к этой книге в речи 2023 года в Будапеште, предупредив представителей академических и культурных кругов о будущем, в котором доминируют технологии, об угрозе, которую они представляют для культуры и, в конечном счёте, для самого смысла человеческого существования.
Предшественник Папы Франциска, будучи ещё просто кардиналом Йозефом Ратцингером, также цитировал «Князя мира сего» в лекции в Милане в феврале 1992 года, назвав его произведением, «дающим много пищи для размышлений». А преемник Франциска, Папа Лев XIV, в сентябре 2023 года, когда он был ещё просто кардиналом Робертом Превостом, также рекомендовал роман Бенсона, отметив, что он предупреждает о том, что может случиться с миром без веры.
Возможно, нас не должно удивлять столь пристальное внимание к этому роману, поскольку его сюжет сосредоточен вокруг осажденного Понтифика в эпоху, когда религия подвергается нападкам со стороны технологически превосходящей светской элиты.
Сын бывшего англиканского архиепископа Кентерберийского, Бенсон принял католичество 11 сентября 1903 года в возрасте 31 года. До «Князя мира сего» он опубликовал несколько произведений, большинство из которых были историческими. В романе 1907 года он отходит от традиций во многих отношениях, что неизбежно рождает вопрос: откуда он взялся?
«К концу XIX века апокалиптическая литература переживала своего рода ренессанс, отражая бурно развивающийся жанр научной фантастики», — говорит писательница и критик Кристен Ван Уден Терио. В интервью National Catholic Register она сказала, что, по её мнению, это был период появления антиутопий, написанных в основном с позитивной светской точки зрения, но при этом несущих пророческие предупреждения об опасностях безудержного технического прогресса, коллективизма и тоталитаризма. Она приводит в пример два произведения, которые выделяются тем, что добавляют религиозный контекст в антиутопическую литературу: аллегорическую «Краткую повесть об Антихристе» Владимира Соловьева 1900 года и «Князя мира сего» Бенсона .
Она также усматривает интригующую связь между этим жанром и святым Джоном Генри Ньюменом. Ньюмен, современник Бенсона, много писал об Антихристе, уделяя особое внимание возникновению ложных идеологий, подготовивших мир к его приходу.
«Бенсон и Ньюмен оба осознавали опасность современных идеологий — а именно коммунизма, социализма и модернизма, а также либерализма, который можно охарактеризовать как умеренную, медлительную версию этих более радикальных аналогов», — продолжает Терио.
В основе предостережения Ньюмена, по её мнению, лежит «тирания субъективизма»: стремление ограничить религию вопросом личной совести, вместо того чтобы воспринимать её как объективную истину. По её словам, вымышленная система гуманизма Бенсона — безбожная замена религии — «воплощает в себе те общественные силы, о которых предупреждал Ньюмен. Социальный порядок, некогда напоминавший небесную иерархию, теперь создаётся по образу и подобию падшего человека».
Итак, учитывая, что действие романа происходит в XXI веке, насколько пророческим она находит его сегодня? Терио считает его «во многом пророческим». Она указывает на предсказания Бенсона о создании международного руководящего органа — аналогичного Лиге Наций, а позднее — Организации Объединённых Наций — и об институционализации эвтаназии.
«В более глубоком смысле его описание безбожного общества, движимого удовольствиями, сциентизмом и отрицанием Бога, воспринимается как описание нашего века. Жизнь в апокалиптическом аду Бенсона ничего не стоит, как и в нашей современной культуре смерти», — добавляет она.
К концу романа Бенсона Церковь представляет собой лишь остаток, а Антихрист торжествует. Однако Терио считает, что посыл книги остаётся «тем же, что и у всех истинно католических писаний об Антихристе: посланием надежды. Несмотря на коварные козни Антихриста, мы знаем, кто в итоге победит».
Насколько актуален этот роман сегодня, вне теологических споров, которые он провоцирует?
«К началу XX века антиутопических, футуристических романов было пруд пруди: сплошь мрачные, депрессивные, скверно написанные», — говорит писательница и исследовательница Элеонора Бург Николсон. Однако роман Бенсона она считает особенным.
«Частично умозрительный и частично мистический, [он] выделяется по двум причинам: во-первых, он представляет реальных и ярких персонажей — правдоподобных и понятных мужчин и женщин, а не просто прозелитическую аллегорию; и, во-вторых, потому что он смело смотрит в лицо темной, гнетущей реальности того, что мир конечен, и видит эту реальность глазами веры».
По её словам, одно из величайших преимуществ этого жанра — это возможность для читателей погрузиться в глубокие моральные вопросы. «Каковы отношения человека с Богом? В чём цель религии? В чём смысл самого существования человека? Жизнь и смерть, спасение и проклятие — всё это можно найти в основе многих подобных произведений, и они, безусловно, глубоко затрагивают сердцевину «Князя мира сего». Возможно, уже одно это объясняет его привлекательность для Пап и кардиналов.
Николсон также ощущает пророческий характер книги, видя, как многие её элементы разворачиваются в современной жизни. «Бенсон представляет Антихриста как приятного, безобидного политика, харизматичную фигуру, проповедующую „мир“ — человека, которого мы легко можем представить себе в качестве объекта общественного внимания в наше время», — отмечает она.
В комментарии Register автор и редактор Джозеф Пирс также назвал Бенсона «провидцем», отметив, что его неожиданный роман проложил путь для более поздних произведений, таких как «О дивный новый мир» Хаксли и «1984» Оруэлла .
«Бенсон опередил своё время — он был пионером, авангардистом в истинном и самом полном смысле этого слова», — сказал Пирс, добавив: «Эта книга, очевидно, оказала огромное влияние на XX век и, похоже, столь же зловеще повествует о нашем столетии. Неизменная актуальность — один из признаков великой книги, и это, безусловно, великая книга».
Пирс отметил, что Бенсон написал если не продолжение, то хотя бы ещё одну книгу на похожую тему, но с совершенно иной точкой зрения. Его следующий футуристический роман «Рассвет всего» придает позитивный оттенок мрачности «Князя мира сего». Но я не думаю, что Апокалипсис мрачен с христианской точки зрения. Поскольку роман заканчивается апокалипсисом, он возвещает о Втором пришествии, обещанном в Писании.
«Разве это не самый счастливый конец?»
К.В. Терли
Источник (англ.): National Catholic Register
Изображение: catholicweekly.com.au