Автор: Отец Никита Кушнарёв из монашеского Ордена регулярных каноников Иисуса Господа, был рукоположен во священники 10 апреля 2019 года в католическом храме Владивостока епископом Кириллом Климовичем, ординарием епархии св. Иосифа в Иркутске. Это было первое рукоположение в пресвитеры за всю историю существования владивостокского прихода. В рамках авторского проекта Ольги Хруль «Церковь с человеческим лицом» публикуем беседу с о. Никитой о его призвании, служении, о его монашеском ордене, а также о встречах молодёжи и жизни католиков на Дальнем Востоке.
— Отец Никита, считаете ли вы историю своей жизни особенной?
— Каждая жизнь уникальна, у каждого из нас своя миссия. Церковь — это мозаика из миллионов лиц и историй. Глядя на внешнее несовершенство мира, возникает понимание, насколько совершенно заложенное Творцом его возможное построение. И это вызывает чувство глубочайшего восхищения. Поэтому в начале беседы я хочу поблагодарить вас за цикл интервью «Церковь с человеческим лицом», которые читаю с большим интересом.
Часто кажется, что наша жизнь не может быть интересна другим людям, что она обыкновенна, буднична. На самом деле, история каждого человека несет в себе печать Благой Вести, знамение Иисуса Христа среди нас. Ведь Бог действует в истории и в историях. Как в больших и глобальных, так и в малых и незаметных. Вот, например, св. евангелист Лука, автор Деяний Апостолов, часто описывает мелкие детали происходящего – как штрихи или мазки на картине. Он любит представлять тех, кого можно было бы назвать героями второго, а то и третьего плана, как важных действующих лиц событий. Казалось бы, когда есть герои такого масштаба, как святой апостол Павел, святой Петр, зачем вспоминать о каких-то Присцилле, Сосфене, Тимофее, Лидии? Многие из них не сыграли никакой важной роли, но вот именно в них-то нам и открывается тайна «Церкви с человеческим лицом». Каждая история, каждая деталь на карте встречи человека со Христом, имеет свое значение.
— Как вы пришли к вере?
— Наверное, каждая вера родом из детства, когда мы максимально открыты Богу. Неслучайно же есть выражение: «устами младенца глаголет истина».
Для меня самое яркое – как солнечный луч – воспоминание о детстве на даче. Моя мама была педагогом, учителем музыки, поэтому у нее был большой отпуск почти на все лето. Мы тогда жили недалеко от деревни Александровка, в Аксайском районе Ростовской области. И вот там-то я и обнаружил в себе способность видеть красоту окружающего мира. Не могу сказать, что это было озарение, нет, все происходило как-то постепенно. Среди степи, среди очень красивых пейзажей, я учился понимать, как совершенен и прекрасен мир.
Аристотель считал, что восхищение – начало философии. Не побоюсь сказать, что в моем случае оно стало и началом религии. Наверное, тогда я увидел красоту творения Божия в небе, звездах, цветущей степи, зреющем саде. Мне, мальчишке, этот простор, лето, степь как будто «нашептывали» тайну жизни: когда вокруг тебя все растет, ползает, летает, издает звуки, и ты понимаешь, насколько, на самом деле, эта жизнь хрупка, то, конечно, невозможно не задуматься о ее источнике. Тогда у меня возник вопрос: как возможна эта жизнь, где самый первый момент ее зарождения? И позже я получил на него ответ.
— Когда осознали своё призвание?
— Тогда же, в летнем детстве. Взрослые учили нас помогать. Мы вместе с моим двоюродным братом помогали везде, где нас просили – и в саду, и в огороде. Брат старше меня на год, вроде, совсем смешной срок, но я всегда чувствовал его поддержку, он даже в какой-то степени был моим наставником. И для нас, мальчишек, это была очень хорошая школа помощи родителям, другим людям. Из этого рождалось понимание заботы и ответственности. Позже я для себя сформулировал это как служение.
И еще один момент – любовь к слову и тексту. Мы с братом не только носились по степи, не только вырывали сорняки или поливали наш сад, но каждое лето наша родственница Анна Яковлевна, которая работала в одной из городских библиотек, по просьбе мамы выдавала нам сборник стихов (в основном – XIX века). И мы должны были выучить определенное количество этих стихотворений.
И в конце каникул у нас было такое своеобразное отчетное выступление. Читали наизусть и Плещеева, и Фета, и Тютчева, и Майкова. Ни одну фамилию из классики не пропустили. Благодаря стихам я научился видеть еще и красоту текста, слова.
Много позже, читая уже совершенно другие стихи (а библейские тексты разбиты именно на стихи), я ощутил красоту Божьего Слова, красоту текста, который содержится в Священном Писании. Вообще, священник будет и хорошим пастырем, и хорошим проповедником, если он действительно любит слово. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что это очень важно, чувство красоты слова рождалось в какие-то очень яркие моменты повышенной интенсивности жизни, которая внешне текла размеренно, как обычная жизнь дачников, семьи на каникулах. Очень важно замечать простые вещи, которые нас окружают, запоминать простые, но очень важные впечатления, и задаваться, быть может, простыми, но таящими в себе большую глубину вопросами. Кстати, именно занятия на огороде и в саду помогли мне понять и ряд образов в Евангелии. Я хорошо себе представляю, как выглядит и как растет виноград, как за ним нужно ухаживать, обрезать. Я до сих пор люблю растения, люблю что-нибудь выращивать. У меня даже небольшая коллекция кактусов есть.
— Как семья, особенно мама, поняла и приняла ваш выбор? Были ли в вашей семье какие-то религиозные традиции?
— Это, конечно, не самый простой вопрос для меня. Мы, священники, родившиеся еще в Советском Союзе и выросшие в постсоветское время, часто говорим, что в наших семьях не было каких-то особых проявлений религиозности. Это не совсем правда. У нас в семье, пусть и нечасто, но ходили в православный храм, пекли на Пасху куличи.
Но, в основном, религиозность открывалась в чем-то другом. В музыке, например. Мама преподавала фортепиано, отец тоже любил музыку. Еще, конечно, в искусстве. Музыка, этика, искусство, конечно, не возводились в ранг некоей светской религии, но подводили нас к какой-то границе – как я сейчас понимаю – к границе веры.
Когда я стал посещать церковь, отец, глядя на меня, начал задаваться вопросом, почему он не может поверить. И не он один размышлял над этим – многие люди пытались понять, почему так выходит, почему они не могут прийти к Богу, поверить? Тогда на местном телевидении появилась программа «Задай вопрос священнику», и вот, представляете, в прямом эфире, среди вопросов о свечках и платках, вдруг звучит вопрос моего отца: «почему я не могу поверить?» Надо сказать, что ответ был грамотным: вера является даром, благодатью, и священник посоветовал не оставлять этой жажды веры, жажды Бога.
Смог ли отец справится с этой задачей? Я не знаю, он так и не стал полноценным христианином, но очень надеюсь, что его любовь к красоте и истине исполнились в Боге, в Вечности. У мамы все было сложнее. Мое решение стать священником она принимала тяжело. Думаю, если бы тогда я улетел на Марс, ей было бы легче, это как-то больше укладывалось в ее представление о жизни в целом.
Возможно, именно из-за семейного воспитания, мне так близка идея первых веков христианства, что евреев ко Христу вело Писание, а язычников – философия. Все, что прекрасно и благородно в человеческой культуре, в человеческой этике, так или иначе, являет нам Бога, Его присутствие. Нужно уметь это увидеть и твердо знать, что Божия благодать всегда найдет путь. Если понимать это, то можно осознать Его действие среди нас, увидеть Его активное участие в историях, которые внешне совсем мало похожи на жития святых.
— Когда вы решили поступить в семинарию?
— Как говорит святой Павел, «И сие не от вас, Божий дар». Это ведь целый процесс, хотелось бы, чтобы Господь призывал нас, как пророка Исайю или святого Павла, когда можно четко определить момент призвания или решения.
На самом деле, такое решение, как мне кажется, это накопление некоторой «критической массы», как говорят физики. Ты вначале обращаешь внимание на священников, на их труд и службу общине, ты участвуешь в жизни прихода, принадлежишь молодежной или любой другой группе, приходишь в церковь по поводу и без, разговариваешь со священниками, с тем или иным успехом (у нас служили мудрые пастыри).
В конечном итоге, ты все еще не готов, совсем не понимаешь, на что идешь, у тебя мало что решено, не подготовлен «запасной аэродром», хотя он нужен, но понимаешь – пора. И только в этот момент все начинает складываться, хотя все еще ощущаешь себя «ежиком в тумане». И ведь герой мультфильма нашёл цель, к которой стремился, нет, он нашел того, к кому стремился. Получилось и у меня, я оказался сначала в Беларуси, чуть позже — в семинарии в Познани. Но я все еще остаюсь тем, кто лишь пробирается через туман навстречу к Другу.
— Как вы воспринимали обучение в семинарии?
— Отвечу кратко. Это период ожидания, полной перемены твоей жизни. Вроде, внутренне ты уже готов, уже все представляешь. Но нужен последний и самый важный штрих – когда ты получаешь рукоположение в многовековой цепочке апостольской традиции. Иногда это ожидание может затянуться, как кажется, но сути это не изменит.
— Как и почему вы выбрали именно общину регулярных каноников Иисуса Господа?
— Каноники всегда присутствовали на горизонте, наверное, благодаря хорошо известной работе Джордана Омэнна «Христианская духовность в католической традиции», с которой я познакомился еще в родимом приходе в Ростове. Общины, рассеянные по миру, объединённые уставом, очень простым, предписывающим служение единым сердцем поместной Церкви. И, конечно же, особенное внимание к Литургии. Это «вишенка на торте».
И хотя тогда я поступил в другую общину, оказалось, что каноники никуда не пропали, и самое главное – служат в России. Поэтому, когда туман, о котором я вспоминал, на мгновение рассеялся, мой выбор был очевиден. Я рад, что столь древняя форма посвященной Богу жизни присутствует и в России. Это очень ценно, это большой дар для нашей поместной Церкви.
Формального основателя у общин регулярных каноников нет, но есть вдохновитель – святой Августин. Он написал первое правило, первый устав, который потом и лег в основу жизни многочисленных общин по всему миру. То есть мы своим происхождением уходим в эпоху христианской древности, так что корни регулярных каноников где-то довольно далеко. Конечно же, Августин был главным вдохновителем этого движения, однако, не единственным, потому что в то время большинство епископов, таких как Илларий, Мартин Турский, Амвросий Медиоланский живут вместе со своими священниками, объединяясь в общины, чтобы служить поместной церкви. Такая форма общежития была нормальной для древности, но, вероятно, именно благодаря авторитету и красноречию святого Августина, его устав, то правило, которое он написал, было принято большинством общин, которые существуют в Церкви до сегодняшнего дня.
Одно из значений греческого слова «канон» – это список священнослужителей той или иной церкви или епархии. Лица, внесенные в такой список, как раз и назывались канониками. Как правило, люди, внесенные в такие списки, принадлежали к какой-то конкретной церкви и проживали в общине.
Для древней Церкви, как и для нас сегодня, самое главное – быть христианином. То есть, не соответствовать какому-то предписанию, конкретному уставу, кодексу права, пусть даже самому лучшему и самому возвышенному, но, прежде всего, соответствовать духу Евангелия. Именно для этого Августин и написал свое руководство, мне кажется, именно поэтому оно смогло пережить века и остаться актуальным сегодня, в XXI веке. И дать столько плодов святости.
Наверное, сегодня слово «регулярный каноник» звучит немного экзотично, очень похоже на что-то такое средневековое, но мы стараемся быть верны правилу святого Августина: для нас очень важно сегодня служить Церкви, давать Церкви то, что мы смогли сохранить, в том числе и тот дух и букву устава святого Августина, которые когда-то легли в основу жизни общины каноников.
Путь регулярных каноников начинается в античности. Очень часто, когда мы вспоминаем древних Отцов Церкви, мы смотрим на них, прежде всего, как на христиан, забывая временами, что они были людьми античной культуры в том числе. Мы растем из греко-римской культуры. Исходя из ее представлений, Августин считает, что принципами монашеской жизни должны быть не только поиск истины, любовь и милосердие, но также, дружба – так как в ней мы не получаем ничего материального друг от друга, только духовные отношения с другим человеком. И вот такие отношения – наиболее искренние, какие только возможны между людьми. Эти принципы он потом зафиксирует в своем уставе и добавит, что самым важным является свобода. Жизнь в дружбе и поиск истины невозможны без свободы. К такому стилю жизни невозможно кого-то принудить.
Правило начинается словами: «Превыше всего, братья возлюбленные, должно вам любить Бога, затем ближнего, ибо сие есть две наибольшие оставленные нам заповеди. Посему повелеваем вам, пребывающим в монастыре, соблюдать их. Воедино вы собраны главным образом ради того, чтобы единодушно жить в доме; итак, да будет у вас одно сердце и одна душа в Боге».
— Для чего нужны регулярные каноники и в чём их аспект служения?
— На этот вопрос я всегда отвечаю: «мы собраны для того, чтобы жить вместе в доме». Реакция на это бывает, конечно, очень разная. Но дело в том, что «дом» — не просто физическое понятие, это, прежде всего, Церковь. И община, в первую очередь, община каноников — это модель Церкви. Община живет так же, как живет Церковь. Поэтому требование устава единое: поиск Бога прежде всего, жизнь в мире друг с другом, единым умом и единым сердцем на пути к Богу. Потому что, только будучи в единстве и мире, мы можем совместно идти к Богу. Конечно, каждый из нас переживает свой путь индивидуально, но, опять-таки, с точки зрения святого Августина, он все равно невозможен вне общины.
Наш путь, по его мнению, достаточно прост. Святой Августин выделяет в нем три аспекта.
Первый – путь слушания Слова. Мы в своем пути должны перейти от речи внешней к речи внутренней и, в конечном итоге, эта речь должна прекратиться, потому что само вечное Слово говорит в нас. Мы, в отличие от картезианцев, не посвящаем свою жизнь созерцанию и молчанию, однако, именно оно и является вершиной христианского опыта: позволить себе замолчать и услышать Слово в своем сердце. И вот для этого Августину и нужна община, чтобы люди могли друг друга на этом пути поддерживать. Именно взаимная поддержка является важным аспектом устава.
Второй аспект – это Крест. Это символ посвящения всей нашей жизни другим. Как Господь на кресте отдает нам всего Себя полностью, так и мы призваны отдать все, что мы можем. Это очень сложно, временами больно, и очень не хочется этого делать, потому что у каждого из нас срабатывает чувство здорового самосохранения. Наша община международная, каждый приходит со своим, как сегодня говорят, «бэкграундом», со своей историей, со своей культурой и это тоже необходимо, скажем так, отдать для всех, разделить со всеми. Это тоже часть монашеской жизни, нашего посвящения.
Третий аспект, который святой Августин считает важным, это сошествие Святого Духа. Это та манифестация, когда Церковь и община могут явить себя миру. Этот аспект важен для каноников, потому что, благодаря сошествию Духа рождается первая община – апостольская, которая является идеалом для Августина и для каждого из нас. Когда братья собираются вместе, то они разделяют свою собственность между собой, и, главное, молятся вместе, потому что одним из главных призваний жизни каноников является совершение Литургии.
Таким образом, основа для каноников – это Литургия. Каждый каноник призван к тому, чтобы молиться, чтобы слышать Слово. А Литургия возможна только благодаря тайне Духа Святого. Церковь проявляется активно не только в какой-то конкретной деятельности, но и тогда, когда мы собираемся вместе, чтобы молиться, и делаем это так хорошо, как только можем. Литургия всегда является даром для каждого христианина. Каноники совершают Литургию Часов в церкви, выражая так свое желание молиться о каждом человеке. Для нас это способ ответа на те просьбы, которые обращает к нам мир. Каждый раз, когда мы приступаем к чтению псалмов, мы думаем о тех, кто, может быть, сегодня просит о помощи, о тех, у кого не осталось надежды. Мы становимся представителями всех, у кого нет голоса или сил, чтобы просить и молиться. Мы можем быть ходатаями за этих людей. Для этого Господь нас и собирает, чтобы вместе мы возрастали во взаимной любви.
Движение каноников всегда меня привлекало, прежде всего, своей простотой. Достаточно простой устав, простая жизнь, апостольская жизнь. Для меня жизнь этими принципами в Церкви важна и прекрасна. Мы обычно понимаем апостольскую жизнь как жизнь деятельную, но мы стараемся соблюдать и другой принцип апостольской жизни, то, что провозглашено в книге Деяний – одно сердце, одна душа. К тому же, я всегда любил Литургию, cовершать ее достойно всегда было очень важно для меня. Я принадлежал другой общине, в ней я закончил свое образование – это была община кармелитов, однако, именно из-за отношения к Литургии мы разошлись. И я подумал, что надо искать общину, в которой литургический элемент неотъемлем. И я надеюсь, что, несмотря на то что наша община еще достаточно молода, мы сможем соответствовать высоким требованиям Августина.
И в этом, мне кажется, благодать нашего призвания. Жить в доме, одним сердцем и одной душой, так, как жили, в свое время, апостолы. Я вижу ценность каждого, каждого из своих братьев, просто потому что они есть – это и есть та самая дружба. И она возникает не потому, что вы мне что-то даете или я вам. А просто потому, что мы есть.
Правило святого Августина оканчивается одной фразой: «Да соделает Бог, чтобы вы соблюдали все сие, возлюбив духовную красоту и разливая совершенное Христово благоухание благою жизнью своею, не как рабы под законом, но как свободные, смиряющиеся перед благодатью».
Таким образом, мы снова возвращаемся к трем принципам, на которых основана община каноников: свобода, благодать и духовная красота. И каждый из нас может найти для себя красоту того пути, который предлагает нам святой Августин.
— А где в мире есть общины регулярных каноников? И какие они?
— Общины регулярных каноников очень разнообразны. Основателем одной из первых был святой Норберт Ксантенский. Их назвали канониками из Премонтре, по месту основания. Еще одна древняя община – Сен-Морис, сейчас это территория Швейцарии. Она возникла при аббатстве с тем же названием, которое было построено еще в VI веке. Их легко, кстати, узнать по характерному элементу облачения: красной моццетте, короткой накидке – в честь святого Маврикия-мученика, покровителя аббатства. У этой общины есть своя школа. Вообще, регулярные каноники стараются открывать школы при своих общинах.
Известна конгрегация регулярных каноников в Гран-Сен-Бернар. Она носит имя своего основателя святого Бернара Ментонского. Они располагаются на высоком перевале и первоначально задачей общины была забота о паломниках, так как этот горный перевал долгое время был единственным связующим звеном между Римом и остальной Европой. Их служение началось в XII веке. Кстати, именно они вывели породу собак – сенбернаров, чтобы те помогали искать пропавших в горах.
Есть австрийская конгрегация, основное служение которой – сохранение национального достояния: они проводят музыкальные фестивали, стараются развивать культуру органной музыки.
Существуют и женские общины с подобным уставом. Те же норбертинки из аббатства Премонтре. Они называются канониссами и обычно ведут более созерцательный образ жизни, но могут заниматься и образованием, женскими школами.
— А как регулярные каноники появились в России?
— Наша община во Владивостоке была основана не в России, а на острове Гуам, расположенном в Тихом океане и находящемся под юрисдикцией США.
Оба наших основателя – отец Мирон Эффинг и отец Даниил Маурер – в свое время были канониками Святого Креста. Существует несколько общин каноников Святого Креста, они принадлежали к бельгийским каноникам, к общине, которая возникла в Бельгии в XIII веке.
После Второго Ватиканского собора для того, чтобы сохранить то, чем живут регулярные каноники, именно в духе реформы, которую Собор предложил, наши отцы решили основать собственную общину. Им было предложено место в католической школе на Гуаме, там они и положили начало нашей общине, начали совместную жизнь, работу в этой католической школе, однако Гуам пришлось покинуть.
Но как раз в это время, в 1991 году, отец Мирон в каком-то католическом бюллетене прочел, что Рим восстанавливает структуры Католической Церкви в тогда еще СССР. И каким-то образом узнал о Владивостоке, который в свое время был центром епархии, которая включала в себе Приморский край, Хабаровский край и часть Сахалина. Отец Мирон обратился к епископу Иосифу Верту, в то время – Апостольскому администратору азиатской части России. Епископ благословил, и регулярные каноники, несмотря на все сложности, с которыми пришлось столкнуться, решили продолжить жизнь общины во Владивостоке.
Для каноников органичным местом пребывания, конечно, всегда является кафедральный собор или городской храм, в котором они могут служить, где могут жить общиной и совершать Литургию.
Наш храм во Владивостоке довольно уникален. Его строительство началось в 1908 году, когда община местных католиков насчитывала до пяти тысяч человек, но была небогата, поэтому строительство постоянно затягивалось, и до конца его так и не довели. Храм освятили в 1921 году, уже после Октябрьской революции. Но в тридцатых годах – 5 января 1933 г. – умер единственный владивостокский епископ Кароль Сливовский, рукоположенный в 1923 г. в Харбине (Маньчжурия).
После этого приход закрывается, в 1935 году здание церкви было передано Краевому архиву. Благодаря этому, наверное, оно и сохранилось. И уже потом, позже, во время реставрации были достроены две башни, причем из того же кирпича, из которого построено основное здание.
— Чем вы занимаетесь в приходе?
— Приход – это труд, служение. Таково моё внутреннее ощущение. Объективно приход – это община людей, которые приходят на службы, на исповедь, спрашивают совета. И в ежедневной работе и служении я вижу лица, которые становятся со временем родными. Я думаю, что сказать в проповеди или в личной беседе. Как поддержать, как не разочаровать, как дать надежду.
Мы проводим духовные упражнения, молодежные встречи, занимаемся концертной деятельностью. У нас есть два органа: один из них — духовой, фирмы Диего Сера, построенный на Филиппинах. Нам жалко хранить такой хороший инструмент только для себя, поэтому мы хотим делиться и приглашаем жителей и гостей нашего города послушать прекрасную музыку, тем более что, как мы помним, святой Августин говорил об объединении людей Божественной красотой.
Для нас это очень важно, и мы рады служить таким образом, в том числе и городскому сообществу. Некоторое время назад к нам приезжали студенты из Америки, принадлежащие католическому движению “FOCUS” – это был очень хороший опыт, ребята могли делиться своей верой, наши видели пример молодых католиков из других стран. И это была тоже реализация принципов устава Августина – взаимное общение, взаимный поиск истины в дружбе.
Ось, незыблемый стержень, основа, вокруг которой строится вся приходская жизнь – это воскресная Месса, которую мы совершаем с приходом и для прихода. Мы молимся Литургией часов, каждый день мы служим Мессу и трудимся, но в воскресенье мы собираемся не только, чтобы исполнить предписание. Мы собираемся на вечери Агнца, все вместе, участвуя уже сегодня в том, что исполнится в Небе.
— О чём вы мечтаете? Чего хочется в жизни совершить?
— Не перестаю подчеркивать, что христианство – это процесс, призвание, каким бы оно ни было – процесс. Хочется зафиксировать момент, но зафиксированы лишь растения в гербариях и бабочки в коллекциях. Наш Господь, произнеся с креста «свершилось!», продолжает Свое действие. Поэтому, не будем ставить точек. Сбудется в Иерусалиме, светильник которого – Агнец, а значит, сбудется в человеческом аспекте: мечты, ожидания, исполнение красоты, истины.
Если говорить о планах… В последнее время это даже как-то непривычно, но давайте попробуем.
Мне бы хотелось продолжить образование. Я вижу, насколько фундаментальное образование может помочь в пастырском служении. Оно дает более широкий взгляд, широкую перспективу тех процессов, которые происходят сегодня. И наши небольшие общины не остаются в стороне – не только с мистической точки зрения. Церковь – живой организм, который живет и развивается в истории, как локальной так и глобальной. Хотя получение образования – это процесс затратный, в том числе, ему нужно посвятить время, однако, я уверен, оно того стоит. Это необходимо и пусть, опять-таки, нас не смущает величина и кажущаяся малозначительность наших общин. Мир глобален, и мы неотъемлемая часть процессов, происходящих сегодня в мире и Церкви. И мы должны быть готовы дать ответы современности, как духовно, так и интеллектуально.
— В каждом приходе есть старшее поколение прихожан. Кто они для вас?
— Вы знаете, я вспоминаю свою бабушку. Она была представителем целого поколения сильных, сложных, но одновременно очень нежных и одухотворенных людей.
С бабушками бывает сложно, но я их люблю. Бабушки могут быть назойливыми, или непонимающими, могут не разбираться в богословии Фомы Аквинского, но это не так важно. Я стараюсь и отвечать, и помогать, чем могу.
Наших бабушек нужно, должно любить, они непростой дар и поэтому тем более ценный. И они сами ждут от нас, не только от священников, на самом деле, только одного – любви.
— Старшие поколения католиков были репрессированы, но сохранили веру…
— Это рана на нашем теле, на теле Церкви. Это рана на теле моей семьи. О ней всегда нужно помнить. В том числе и как о феномене человеческой несправедливости, о том, что Писание называет «mysterium iniquitatis».
Мы помним о каждом, зная, что «души праведных в руке Божией», но при этом нужно осознавать, что и сегодня мы сами, подчас и даже не до конца осмыслив, творим несправедливость.
Наверное, если не забывать о костях исповедников и мучеников, лежащих от Карелии до Магадана, легче будет становиться милосердными и справедливыми. Великое является в малом.
— Вы ходите в паломничества? Похоже, что в последние годы этот вид проповеди исчезает?
— Никакой вид проповеди не может быть исчезающим. В Евангелии точно определено: «Где хотя бы двое или трое собраны во имя Моё, там и Я посреди них». И еще есть притча о спасении одной овцы в субботу.
Сегодня весь мир говорит только о KPI – эффективности действий: чем больше масштаб, тем выше этот показатель. Я категорический противник любых оценок эффективности, это противоречит Евангелию. Если я вижу, что нужно помочь одному человеку, я буду идти и в паломничество с ним, и общаться любыми способами, даже по электронной почте. Конечно, иногда кажется – лучше потратить час времени на общение с десятками людей, это будет более широкий охват и весомый результат. Но это против Евангелия.
— Сегодня трудно представить себе священника без компьютера и интернета…
— Однажды у меня произошел разговор со знакомым, после которого я задумался. Вот представим себе: произошло ДТП. Мне необходимо поговорить с людьми. Если я буду разговаривать с ним прямыми цитатами из Нового Завета, я не смогу коснуться важных, актуальных и сокровенных моментов. Не было в те времена автомобильного транспорта и подобных ситуаций. Значит, я должен адаптировать разговор к реальности нашего мира и говорить с людьми иначе.
Этот пример и есть мой ответ: да, обязательно. Сегодня людям легче найти информацию в интернете, написать личное сообщение, чем позвонить, и, тем более, прийти самим.
Я говорю, прежде всего, о тех, кто ищет Бога, но еще не пришел в Церковь. Если я не смогу ответить «в личке», я, возможно, потеряю этого человека, который, вполне вероятно, в полушаге до прихода к Богу.
— Владивосток — город далёкий… Ваше решение поехать туда на служение было сознательным выбором?
— На карте Иисуса Христа нет ближних и дальних точек. Есть места, куда Он отправляет. Именно так я воспринимаю место своего служения.
— А что за сообщество «Семья святого Иосифа» (Joseph’s Dreams), в котором вы участвуете? Что это за явление в русском католичестве?
— Оно родилось как ответ на инициативу Папы Франциска, провозгласившего Год святого Иосифа. Так что, можно сказать, он дан нам свыше. По сути, это стремление объединить католиков в подражании святому Иосифу, в стремлении к красоте, к общине, к духовному развитию, милосердию, вне зависимости от их местоположения, ведь в нашей стране географический фактор во многом является определяющим.
Мы называем наше сообщество «Семья святого Иосифа» и принципы, на которых оно строится, действительно, напоминают семью, где молятся друг за друга, помогают в нуждах и утешают в горестях.
Основная миссия – распространение почитания святого Иосифа среди католиков на постсоветском пространстве. Все началось с маленького молитвенного сборника «К сердцу святого Иосифа», который мы издали в 2021 году. Тогда никто и подумать не мог, что будет дальше, а сегодня мы создаем ежегодный календарь Адвента с заданиями для верующих, причем, задания у нас серьезные. Духовный гид «Великий путь Великого поста», наш уже ставший знаменитым подарочный календарь Pro Dei Gloria и много других произведений. Сейчас готовим к выпуску молитвенник святому Шарбелю, поддерживая инициативу Папы в подготовке Года молитвы.
Сейчас, например, мы распространяем карточки с молитвой и образом святого Иосифа, которые были напечатаны на собранные нами пожертвования, по приходам России. География – от Магадана до Белгорода, от Петрозаводска до Сахалина. Так же каждую неделю в наших социальных сетях проходит акция #молитвенная_среда – мы молимся друг о друге, каждый человек может написать свою просьбу святому Иосифу, поблагодарить Господа за оказанное милосердие.
— Есть ведь и благотворительные инициативы?
— Обязательно. В начале нашей беседы я говорил, что тайна хрупкости жизни вела меня по пути призвания. Жизнь, в ее наиболее уязвимых проявлениях, нуждается в поддержке и защите.
У нас есть направление «Добрые дела святого Иосифа», в рамках которого мы, по мере сил и возможностей, совершаем дела милосердия, не ограничиваясь приходом или городом, а помогая тем, кто в этом действительно нуждается. Среди дел, которые мы совершили при участии верующих со всей страны, подчеркну, со всей – помощь детскому воспитательному центру в селе Романовка Приморского края, который курируют сестры милосердия святой Анны. Сейчас мы собираем вещи для семьи из Белгородской области, где мама, прихожанка Католической Церкви, имеет под опекой семерых детей с разной степенью инвалидности. Мы связались с ними напрямую, уточнили, что им необходимо, и теперь организуем сбор вещей и медикаментов.
«Вера без дел мертва», и для нас очень важно не просто создавать, как сейчас говорят, контент в социальных сетях, а делать реальные дела, объединяя российских католиков в делах милосердия. Я бы очень хотел, с Божией помощью и при поддержке верных, сделать нашу деятельность более масштабной и послужить Церкви не только в России, но и во всем мире.
Больше о сообществе Joseph’s Dreams и о нас можно узнать в наших сетях.
— Чего бы вы пожелали юношам, ищущим свой путь?
— Не ошибиться в выборе пути. Религия и вера – это путь каждого христианина, главное, не разочароваться, в том числе и из-за неосторожных или неправильных, ошибочных слов других священников.
Само же священство – непростое решение. Оно должно исходить свыше твердым призванием. Ищите мудрых наставников. Ищите мудрых педагогов. И Бог будет вам сопутствовать и поведет вас малыми, но уверенными шагами.
Беседовала Ольга Хруль
Благодарим за помощь Юлию Кулагину
Материалы по теме:
о. Никита Кушнарев, СJD: «Наш сборник – ответ Церкви на слово Папы»
о. Никита Кушнарёв в Лектории московского Кафедрального собора, 10.09.2023