Автор: Перевод Константина Чарухина. Впервые на русском языке!
Фома Кантипратанский
Пер. с лат. Lutgardis V. Ord. Cisterc. Aquiriæ in Brabantia, Vita. Auct. Thoma Cantipratano, AASS, Iunii T. III, p. 237-261. С учётом англ. пер. Margot H. King & Barbara Newman, The Life of Lutgard of Aywières // Thomas of Cantimpré, The Collected Saint’s Lives: 2008, Brepols Publishers n.v., Turnhout, Belgium. – p. 211
СКАЧАТЬ КНИГУ ЦЕЛИКОМ:
ПРОЛОГ
Досточтимой госпоже и во Христе возлюбленнейшей Хадевейхе, милостью Божией аббатисе обители Авирс, а вместе с нею и всей святейшей общине – брат-субприор (впрочем, при сей должности наименьший среди братьев-проповедников) желает, как себе самому, спасения и благополучия.
В приветствии я указал не собственное имя, а должность и орден – для того, разумеется, дабы они придавали вес представленной ниже книге, тогда как упоминание имени могло бы вызвать к ней пренебрежение.
Благую Лиутгарду любите и чтите не только вы вкупе с иноками многих монастырей, но и я сам испытываю к ней глубочайшую привязанность, а потому решился после некоторых колебаний написать её житие. Сие произведение я разделил на три книги в соответствии с тремя уровнями, [через которые проходит] душа: [уровнем] начинающих, возрастающих и совершенных. Итак, первая [книга повествует о том], как она начала иноческое житие в ордене св. Бенедикта; вторая – как она возросла, перейдя в орден цистерцианский; ну а содержание третьей охватит те деяния, кои Господу было угодно было свершить чрез Лиутгарду за одиннадцать лет до её смерти, и в час смертный, и по смерти её, что представляет собою как бы уровень совершенства.
При этом, как мне кажется, уже много лет в житиях ни описывалось [святого], сияющего таким множеством замечательных добродетелей и наделённого столь обильно дивным даром чудотворения. Если же спросят, как я смогу заставить читателей поверить во всё то, что я написал, скажу кратко, что сам Христос свидетель и судья тому, что большую часть сих сведений я получил непосредственно от самой благой Лиутгарды, будучи её ближайшим другом (и тут, полагаю, никто не дерзнёт опровергать её свидетельства); а остальное, признаюсь, слышал от таких людей, что ни за что не отклонились бы со стези правды.
Причём множество (и поистине восхитительных!) событий я не согласился описывать либо потому, что они оказались бы непонятны людям невежественным, либо потому, что не нашёл им подобающего свидетельства. Поскольку же любовь всему верит, всё переносит (ср. 1 Кор. 13:4,7), прошу у тех, на кого Бог излил дух любви Своей, поверить в сем рассказе всему, что только свято, что благополезно, что согласно с истиной (ср. Вульг. Флп. 4:8), но при этом снисходительно отнестись к тому, что я порой допущу выражение не особо удачное, не особо красноречивое или вообще грубое (чем люди капризные побрезгуют, а очень зря, ведь «отличительным признаком большого ума, – как говорит славнейший Августин, – служит способность, любить истину, заключающуюся в словах, а не сами по себе слова» (Aug., De Doctrina Christ., Lib. 4, cap. 11)). Золото ведь не становится менее драгоценно оттого, что его извлекают из земли; не менее вкусным будет и вино, полученное из убогих кустов. Посему уповаю, что не только вы, но и общины инокинь во всех монастырях Брабанта примут житие благой Лиутгарды и, ознакомившись с этой малой книжицей, полнее узнают ту, молва о знамениях которой гремит повсеместно, что послужит к росту добродетели и заслуг тех читателей, коим она представит добрый пример. Желаю Вашему преподобию в истой благости здравствовать и благополучно по милости Божией поминать меня в молитвах своих. Аминь.
КНИГА ПЕРВАЯ
ГЛАВА I. О РОЖДЕНИИ И МЛАДЕНЧЕСТВЕ ЕЁ
Благая дева Лиутгарда родилась в некогда знаменитейшем городе Тонгерене от знатной матери и отца-мещанина.
И вот отец, с величайшей нежностью любя дочку и желая, чтобы она в дальнейшем преуспевала сообразно суетным запросам мира сего, вверил купцу, когда она была ещё малым дитятей, двадцать марок серебром, чтобы ко времени, когда девочка вырастет, сии средства умножились и ко времени замужества дочери в приданом приросла её личная доля (paraphernalia – часть имущества, которая при переходе в дом мужа, оставалась в распоряжении жены. – прим. пер.).
А девушка, подросши и уразумев, что сделано для неё, ожидала теперь замужества с таким нетерпением, как только возможно в столь юные лета. Но благий Господь, предвидящий будущее, называющий несуществующее, как существующее (ср. Рим. 4:17), расстроил замыслы её отца и промыслил о Лиутгарде иначе, решив обручить её Себе Самому.
Ибо тот купец, кто взялся приумножить деньги, назначенные для Лиутгарды, во время частых поездок в Англию испытал ряд неудач, разоривших его, отчего он растратил двадцать марок все до единой.
Однако эти события ни отца не вынудили отступить от своего намерения, ни бесстыдную нетерпеливость дочери не остудили, и только матери с благочестивой строгостью удавалось то угрозами, то ласковыми уговорами сдерживать дочкины порывы. Ибо мать говорила дочери и часто внушала: «Если ты пожелаешь уневестить себя Христу, я устрою тебя в самый приличный монастырь, где только пожелаешь. Если же ты предпочтёшь мужа смертного, ничего тебе не останется, кроме как коров разводить». Сими и сим подобными словами эта славная женщина направляла и мужнину волю, и дочкины пожелания к целям более высоким.
Хотя, живя у отца, Лиутгарда одевалась нарядно, однако избегала неприличных шуток, и сплетен любовных, и совсем уж глупых девичьих потех; и вот что странно: ещё не познав Господа (ибо Он в ту пору ей ещё никак не открывался), она в сердце своём, оказываясь одна, чувствовала внутренне нечто невыразимо божественное. И действительно, с того времени Господь приуготовлял в Лиутгарде достойнейший храм как место Своего обитания (ср. 2 Мак. 14:35).
Итак, по милости Божией материнская праведность возобладала над дочерью, и, достигнув возраста немногим более двенадцати лет, она предалась служению Божию среди инокинь ордена св. Бенедикта в монастыре св. Екатерины, что близ городка Синт-Трёйден в Хеспенгау.
ГЛАВА II. КАК ЕЁ РУКИ ПРОСИЛ НЕКИЙ ЮНОША, А ОНА БЛАГОДАРЯ ВИДЕНИЮ ХРИСТА ИСПЫТАЛА ПОЛНОЕ ОБРАЩЕНИЕ И ОБРЕЛА ВНЕЗАПНОЕ ОСВОБОЖДЕНИЕ
Весьма богатый и родовитый юноша то и дело просил руки Лиутгарды, и душа её понемножку склонялась к словам его. Улучив же время и место, юноша попытался тайно проникнуть ночью в дом к спящей девушке. Но едва он подкрался, вдруг, охваченный внезапным страхом, бежал. Вот так, хотя диавол странным образом пытался склонить девичью душу к согласию [на блуд], однако вотще, ибо не попустил сего Всемогущий.
А когда простодушная девица сидела, беседуя с юношей, явился ей Христос в том самом человеческом образе, в котором Он некогда жил среди людей, и, стянув с груди свою одежду, в которую Он был в том видении облечён, показал рану в боку, как бы истекающую свежей кровью, и сказал: «Не взыскуй более утех несуразной любви; сюда постоянно взирай и узришь то, что тебе должно любить, и – почему. Ручаюсь, что здесь ты обретёшь усладу совершеннейшей чистоты».
ГЛАВА III. КАК НЕКАЯ БЛАГОЧЕСТИВАЯ И ЗНАТНАЯ ДАМА ПРЕДСКАЗАЛА, ЧТО ОНА БУДЕТ СЛОВНО БЫ ВТОРАЯ АГНЕССА
Итак, перепуганная таковым оракулом, Лиутгарда сразу же воззрилась в него очами сердца, пытаясь постичь виденное, и, как голубка, задумавшаяся на окне под солнечными лучами, внимательно вглядывалась в хрустальное окошко дарохранительницы, служащей образом Тела Христова. Вскоре, когда цвет плоти увял и лицо побледнело (как бывает у всякого влюблённого), она, озарённая внутренним сиянием, почувствовала, что полностью избавилась от тьмы суетности.
Когда однажды её увидела некая знатная и набожная дама, то изрекла в духе пророческом следующее: «Ты, – молвила она, – как я вижу, добрая агница, и воистину ты будешь другой Агнессой!» И тут подошёл к ней юноша и начал было подговаривать её продолжить прерванную беседу, на что она, как некогда блаженнейшая Агнесса, отверзши уста, ответила: «Отойди от меня, пища смерти, корм злодеяния, ибо другой возлюбленный упредил тебя!»
ГЛАВА IV. КАК НЕКИЙ РЫЦАРЬ ПРОСИЛ РУКИ ЕЁ, А ОНА УСТЫДИЛА ЕГО РЕЗКИМ ОТКАЗОМ
Но и другой некий юноша, рыцарь сильный в брани, влюбился в Лиутгарду, хотя она уже всем сердцем привязалась к Богу. Много лет он испытывал её терпение своими домогательствами, и она поначалу отказывала вежливо, а потом начала суровее. Когда же увидела, что рыцарь в своей дурости продолжает упорствовать, послала его в конце концов куда подальше в самых оскорбительных выражениях.
ГЛАВА V. КАК ТОТ ЖЕ РЫЦАРЬ ПОПЫТАЛСЯ ЕЁ УМЫКНУТЬ, А ОНА ЧУДЕСНЫМ ОБРАЗОМ СЕГО ИЗБЕЖАЛА
Тогда рыцарь, скорбя о своем отвержении, призадумался, что же делать; и случилось так, что Лиутгарда, получив приглашение от сестры, отправилась в путь, а юноша с толпой сообщников подстерёг её и попытался похитить. Тут девушка, соскочив с лошади, на которой сидела, мужественно вырвалась из рук юноши и бежала всю ночь через лесные чащобы, ведомая ангелом, а наутро добралась до дома няни. Едва няня увидела её, то, заподозрив изнасилование, спросила: «Тот юноша тебя нынче ночью не взял ли силой?» На что девушка ответила: «Нет». Однако неудивительно, что няня заподозрила это, ведь, как мы уже говорили, слуги накануне вечером бежали от неё, как только увидели, как на них ринулся юноша с мощной шайкой; и, как это принято в таких случаях, они раскричались, что, мол, юноша тот – насильник. А он, вспугнутый их громкими воплями, прекратил погоню за девицей и сам бежал. И вот из-за этого крика и его бегства невинная девушка попала под людское подозрение.
ГЛАВА VI. КАК ОНА ПРЕДСКАЗАЛА ТЯГЧАЙШЕЕ ЗЛОСЧАСТИЕ СООБЩНИКУ РЫЦАРЯ, НАПАДАВШЕМУ НА НЕЁ
После того события произошло нечто, что ни в коем случае не должно быть обойдено молчанием. Когда рыцарь загодя спустился с лошади, чтобы схватить девушку, некий сообщник предложил ему дружескую помощь – придержать лошадь. Девица Лиутгарда, ускользнув от рыцаря, тщетно силившегося [ею овладеть], присмотрелась к тому наглецу и, не столько проклиная, сколько предвидя, воскликнула: «Той рукой, что держишь уздечку коня сего буйного рыцаря, ты вскоре совершишь дела, кои разрушат твою земную жизнь». Посмотри же, читатель, как быстро и верно сие исполнилось! Ибо, вернувшись домой, он той рукой, каковой держал узды, тотчас убил собственную жену и из-за этого, будучи изгнан с родины, лишился всего достояния.
ГЛАВА VII. КАК ОНА ПРЕВОЗМОГАЛА СТЫД, КОГДА ЛЮДИ В СИНТ-ТРЁЙДЕНЕ ОБОРАЧИВАЛИСЬ ПРИ ВСТРЕЧЕ С НЕЙ
Невдолге после того она отправилась от сестры в обратный путь в город Синт-Трёйден, едучи верхом вместе со своими слугами. Поскольку же вокруг неё роились толпы чрезмерно любопытного народу, её стало угнетать страшное смущение, но вскоре, вспомнив о Христе и мужественно овладев своими чувствами, она немедля убрала от лица руку, которой заслонялась, молвив Христу так: «За нас, всеневиннейший Господи, за нас, Прекраснейший, с Тебя сорвали одежды, привязали к столбу, и облачили в багряницу на посмешище обезумевшему народу, и тернием увенчали, и нагим повесили на перекладине. Мне нечем воздать Тебе, так что жертвую девичью честь мою, ради Тебя попранную!»
Дивное дело! Едва она договорила и открыла лицо, толпа народа в смущении разошлась. Она же, возвратившись в монастырь, с того дня и впредь ликовала, стяжая всё более великие блага от Господа.
Причём она задолго до того события просила Господа ниспослать ей какое-нибудь бесчестие, коим она могла бы лично подражать бесчестию, коему Господь подвергся при Страстях Своих. [Сию] тайну сердца своего она полностью раскрыла брату Бернарду, члену Ордена проповедников и пенитенциарию Владыки Папы, что он, будучи достойнее и духовно выше, понял, конечно, не так, как я, однако, полагаю, что мне она это рассказала не менее полно, хотя я, соглашусь, и менее достоин.
ГЛАВА VIII. КАК ПРЕСВЯТАЯ ДЕВА УТЕШИЛА ЕЁ, КОГДА ОНА БЫЛА НАПУГАНА СЛОВАМИ НЕКИХ МОНАХИНЬ
Итак, лишив себя почти всякого утешения человеческим общением, она внимала только небесам. А когда некоторые из её завистниц осознали, что она превосходит их суровостью жизни, каковой они не могли подражать, то сказали: «Оставьте её в покое, пока её несёт течение [первоначального] пыла; позднее, когда остынет, увидите, как она со стыдом возвратится к тому, что нынче по глупости презирает». Услышав это, Лиутгарда по смирению своему стала опасаться своего состояния и воздыхала, ужасаясь: неужто её ждёт такое будущее, какое прочат старшие летами.
И явилась ей Пресвятая Мария Дева с приветливым ликом, молвив: «Нет, дражайшая дщерь, не сбудутся твои опасения, и не бойся охлаждения [recidivum]; под Мом заботливым покровительством ты укрепишься во спасении, и не убудет в тебе ни дел добродетели, ни благодать, но изо дня в день они в тебе будут непрестанно приумножаться, пока [не обретёшь ты] венец [святости]». Прекрасное и невыразимо достоприятное обетование!
И вот, когда во время сладостного единения с Господом в молитве или созерцании её отзывали по какому-нибудь срочному делу, она, как бы обращаясь к близкому другу, говорила Господу с великою простотой и чистотою сердечной: «Господи Иисусе, обожди меня тут; я быстренько всё улажу и вернусь к Тебе». Дивная умилительная простота! Дивная милость Искупителя к ней! Ибо Он доказал, что он готов к [встрече] с ней «во всех местах владычества Его» (Пс. 102:22) и при всяком деле.
ГЛАВА IX. КАК ЕЙ ЯВИЛАСЬ БЛАЖЕННАЯ ЕКАТЕРИНА
Примерно в ту же пору явилась ей во время слёзной молитвы блаженнейшая дева Екатерина (Александрийская. – прим. пер.), защитница и покровительница монастыря, в величайшем сиянии славы. В ответ на проникнутую глубочайшим страхом просьбу о молитвенном заступничестве пред Господом за неё бл. Екатерина сказала: «Уповай, дщерь, ибо Всемогущий всегда будет приумножать Свою в тебе благодать, доколе, достигнув предельной вершины жизни, ты не обретёшь среди дев величайшего достоинства».
Об этом, как и о многом другом, она сама перед смертью рассказала мне по моему требованию на исповеди, но «дабы устами двух свидетелей подтвердилось слово» (ср. Мф. 18:16), бл. Екатерина явилась некоей преблаженной женщине и сказала: «Проси Лиутгарду быть тебе заступницей и матерью, ибо она обретёт от Всемогущего Господа равную мне славу и место на небесах».
Посмотрите же, о вы, инокини авирсские, сколь великого достоинства жена провела среди вас сорок лет; узрите, сколько пользы духовной она бы вам принесла, если вы все оказали ей заслуженное уважение, отнеслись к ней внимательнее. Ибо я уверен, что почитающим её она вымолит благодать, а презиравшим, коли о том пожалеют, испросит прощение.
ГЛАВА X. КАК ВСЯ ОБИТЕЛЬ ВИДЕЛА ЕЁ ПАРЕНИЕ В ВОЗДУХЕ
Поскольку же есть причины, да притом обоснованные, верить, что она [сотворила дела] «больше сих» (ср. Ин. 14:12), поведаю-ка в ответ на желание многих о величественнейшем чуде.
В святой день Пятидесятницы, когда монахини в хоре пели «Прииди, Создатель Дух», находившиеся там совершенно ясно увидели, как Лиутгарда поднялась на два локтя от земли в воздух. И неудивительно, что от земли к небесам воспарило тело, душа в коем, уже возвысившись над миром, обрела небо по обетованию Господа, молвившего: «Всякое место, на которое ступит нога ваша, будет ваше» (Втор. 11:24). Ведь ногою чувства она, несомненно, ступала по небесам, не занимая места в пространстве, а потому и тело в движении своём устремилось за целомудренным умом. Потому и осчастливлена была Лиутгарда таковым чудом, что тело её и душа восторгались к Богу живому (ср. Пс. 83:3).
ГЛАВА XI. КАК НА НЕЁ СРЕДИ НОЧИ ЗРИМЫМ ОБРАЗОМ НИСХОДИЛО СИЯНИЕ СОЛНЕЧНОЕ
Не менее возвышенным было и то чудо, о котором я скажу ниже.
Согласно данному Матерью Господа обетованию, Лиутгарда день ото дня всё полнее отдавала себя самоё Господу в добровольное всесожжение, утесняя тело постом и не отвлекаясь духом от молитвы. А чтобы в сердцах сестёр, которые ей явно немного завидовали, не осталось ни малейшего подозрения, Христос украсил невесту Свою следующим чудом. Итак, бдения Лиутгарды продолжались, становясь всё чаще, и однажды ночью случилось так, что монахини наблюдали сияющее блистание, превосходящее силою солнечный свет, что длилось изрядное время. Причём свет, излившийся внутрь, умножил дар благочестия (spiritalis vitae gratiam) не только в ней самой, но и в видевших его.
ГЛАВА XII. КАК ГОСПОДЬ ЗА СОСТРАДАНИЕ К БОЛЯЩИМ НАДЕЛИЛ ЕЁ ДАРОМ ИСЦЕЛЕНИЯ; КАК ПОСЛЕ ЭТОГО ОНА СТАЛА ПОНИМАТЬ ПСАЛТЫРЬ И КАК ПОТОМ, УТРАТИВ ЭТИ СПОСОБНОСТИ, ДО КОНЦА ЖИЗНИ МОЛИЛА БОГА О БЛАГОДАТИ
Дух её чувствовал дивную жалость к болящим и немощным, так что в присутствии страждущих она более мучилась духом [чем они сами – телом]. Поэтому Бог уделил ей столь разносторонний дар исцеления, что, если [у кого-нибудь] возникало пятно в глазу или какая-либо другая болячка на руке, ноге или других членах, их мгновенно можно было излечить слюной или прикосновением руки её. Поскольку же из-за этого дара ей досаждали толпы людей, которые весьма часто мешали ей молиться, она сказал Господу: «На что мне такой дар, Господи, из-за которого меня то и дело отвлекают от Тебя? Забери его у меня, однако же не просто так, а с заменой на лучший для меня дар».
И молвил Господь: «Что ты хочешь получить взамен за сей дар?» А она ответила: «Я хочу понимать Псалтирь, которой молюсь, ради вящего благоговения». И стало так. Ибо как раз тогда обнаружилось, что она тем яснее понимала Псалтирь, чем ярче сиял в ней свет лучезарный. После этого, когда она заметила, что сей дар не принёс ей ожидаемого усовершения (ибо трепет перед окутанным завесой таинством есть мать благоговения, и спрятанного ищут усерднее, и сокровенное представляется более почтенным), сказала он Господу: «Что толку мне, невежественной, грубой и безграмотной монашке в познании тайн Писания?»
На что Господь ей: «Так чего же ты хочешь?» – «Я хочу, – молвит она, – сердца Твоего». А Господь: «Скорее уж Я хочу твоего сердца». А она Ему: «Да будет так, Господи. Однако пускай при этом любовь Сердца Твоего приноровится к моему сердцу, а моё сердце под Твоею защитой уже всегда спокойно пребывает в Тебе».
С того времени началось общение сердец, а вернее единение нетварного и тварного духов в преизобилии благодати, о чём говорит Апостол: «Соединяющийся с Богом становится один дух [с Ним]» (ср. 1 Кор. 6:16-17).
Внимай, читатель, ибо я скажу нечто дивное. С того самого дня, как няня, что с веером охраняет младенца в колыбели, чтобы его не беспокоили нахальные мухи, так и Христос стоял на страже у дверей её сердца, дабы никакое искушение плоти, ни даже просто низменная мысль ни на мгновение не смутили её ума. Чему тут удивляться? Что в этом необычного? Он – тот же, Кто сказал в древности: «Кто касается вас, касается зеницы ока Моего» (ср. Вульг. Зах. 2:8). Нам свойственно защищать глаза тщательнее прочих членов, так что же необычного в том, что Христос защищал душу благой Лиутгарды, которую сравнил с зеницею ока Своего? И это я ещё сказал меньше, чем должен был. Всякая верная душа для Христа дороже телесного ока, ибо, когда ради искупления души умирал Он, и очи Его потемнели, и всё тело было принесено в жертву умилостивления.
ГЛАВА XIII. КАК ПРИ НЕКОЕМ НЕДУГЕ ОНА БЫЛА ВОХИЩЕНА В ДУХЕ И ДИВНУЮ СЛАДОСТЬ ВКУШАЛА ИЗ БОКА ГОСПОДНЯ
Примерно в ту же пору, когда она была ещё чрезвычайно юна и хрупка, однажды ночью, примерно во время утрени, прошиб её обильный, хотя и естественный, пот. И вот постановила она в сердце своём отдохнуть, пропустив утреню, чтобы позднее с новыми силами приступить к служению Божию (рассудив, очевидно, что после того, как она пропотеет, ей полегчает). И вдруг такой голос взывал к ней: «Вставай скорей, чего лежишь?! (ср. Вульг. Нав. 7:10) Тебе подобает немедля сотворить покаяние за грешников, валяющихся в нечистоте своей (ср. Лев. 15:31), а не потеть себе спокойно!» И она, напуганная сим голосом, подскочила и помчалась в церковь, где уже началась утреня.
И тут вдруг у самых дверей церкви её встретил сам Христос, пригвождённый ко кресту и истекающий кровью. Опустив прибитую ко кресту руку, Он обнял представшую Ему Лиутгарду и приложил уста её к ране на правом боку. Где она вкусила такую сладость, что с тех пор она становилась всё крепче и деятельнее в служении Богу.
Те, кто с её позволения в то время и ещё долго позднее пробовал слюну из уст её, сообщают, что она была на вкус слаще любого мёда. Чему тут удивляться? Сотовый мёд каплет из уст твоих, невеста, а мёд божественности и молоко человечности (ср. Песн. 4:11) Христовой она вкушала в глубине сердца, даже когда язык её безмолвствовал.
ГЛАВА XIV. КАК ХРИСТОС ЯВИЛСЯ ЕЙ РАСПЯТЫМ НА КРЕСТЕ, А ОНА ОБЛОБЫЗАЛА РАНУ ЕГО
Когда её стала тяготить какая-то немочь сердечная или телесная, она стала перед образом Распятого; и когда она долго смотрела на образ, не отводя взгляда, глаза её сомкнулись и колени начали подгибаться: подобно Даниилу, мужу желаний (ср. Дан. 9:23), он не могла устоять на ногах, но, сомлев, была вмиг восхищена духом и узрела Христа с кровоточащей раной в боку, припав к коей такую сладость вкусила устами своего сердца, что ничто её больше не могло обессилить. Поэтому иногда случалось так, что, страдая от очень острой лихорадки, она в самый опасный день без всякого затруднения вставала с постели и шла вместе с общиною в хор петь.
ГЛАВА XV. КАК ЕЙ ЯВИЛСЯ ИОАНН ЕВАНГЕЛИСТ В ОБЛИКЕ ОРЛИНОМ И ЧТО ЕЙ БЫЛО ПОКАЗАНО ОНЫМ ОРЛОМ
Теперь пора вспомнить об оном великолепном видении орла, сиречь Иоанна Богослова, «который напился вод Евангелия из источника, бьющего из священной груди Самого Господа» (антифон в праздник св. Иоанна Апостола и Евангелиста. – прим. пер.).
Явился ей в духе орёл, чьи перья светились так ярко, что весь мир могли бы озарить лучами того сияния. Словами не выразить, как поразило её сие видение, а потому ей пришлось подождать, чтобы Господь сообразно слабосильному зрению её умерил блеск сего зрелища. И было так. И вот, когда яркость видения ослабла, она, подняв взор, увидела, как орёл прикладывает свой клюв к её устам – и душа её наполнилась невыразимым сиянием света, так что, насколько это возможно для живого (ибо было сказано Моисею: «Человек не может увидеть Меня и остаться в живых» (Исх. 33:20)), не укрылись от неё никакие тайны Божества. И тем обильнее пила она от потока сладостей [Твоих] в доме [Твоём] (ср. Пс. 35:9), чем большие глубины орёл находил в сосуде сердца её, расширенном от алкания.
Притом я, надеюсь, не погрешу против совести, засвидетельствовав, что, хотя в общих беседах она казалась несколько грубоватой и чрезвычайно простой (да и была такой), однако в духовных разговорах наедине я никогда не слыхал из чьих-либо уст слов столь искренних, столь исполненных пыла, столь сообразных духу истины, что я очень часто казался себе слишком грубым и тупым для понимания её слов. Прямо скажу: доселе мне помнится место и время, когда однажды меня настолько изумила глубина её слов, что если бы сие сладостное и невыразимое удивление завладело мною надолго, то у меня несомненно помутилось бы в голове либо я вообще лишился бы чувств. Но это было не в то время, о котором я сейчас пишу, а перед её смертью, лет примерно за шестнадцать.
ГЛАВА XVI. КАК ЕЙ ВИДЕЛОСЬ, ЧТО С РУК ЕЁ КАПАЕТ ЕЛЕЙ
В Хеспенгау есть городок, называемый Лоон, а около церкви этого города служила Господу некая затворница, с которой благая Лиутгарда была весьма дружна ради достойного жития её. Как-то она пробыла у неё пятнадцать дней, и после созерцательной молитвы дух её наполнялся таким умилением, что, позвав затворницу, она показала ей пальцы и, сжав ладонь, сказала: «Смотри, сестра, что творит со мной Всемогущий! Ведь от преизобилия благодати, коей я исполнена внутренне, даже снаружи пальцы мои как бы сочатся елеем во знамение благодати!» И говоря сие, она, словно пьяная, да поистине пьяная, носилась по затвору в пляске, сопровождавшейся удивительными телодвижениями. Чему тут дивиться?! Ведь Жених ввёл её, званую, в дом пира (ср. Песн. 2:4); и после того, как, испытав любовь Его, она насытилась, сиречь в труде поела хлеба покаяния; и, прияв любовь вящую, испила изобилия благодати, то, наконец, достигнув любви наивысшей, опьянела; и потому несказанно радовалась, превосходя в сем меру юродивых.
ГЛАВА XVII. КАК ОНА ПРИНЯЛА ПОСВЯЩЕНИЕ И КАК ЗЛАТАЯ КОРОНА ВООЧИЮ ОПУСТИЛАСЬ НА ГОЛОВУ ЕЁ, ЧЕМУ БЫЛО ДВОЕ СВИДЕТЕЛЕЙ
С той поры, дабы в полноте соединиться с единственным своим мужем Христом Господом, возжелала она пройти обряд посвящения от рук епископа. И такая возможность представилась, когда владыка Уард, епископ Льежский решил, собрав множество инокинь, уделить им посвящение; так что наряду с прочими девами, ожидавшими посвящения, привели и Лиутгарду. Когда упомянутый предстоятель возлагал на их головы верёвочный венок, знаменующий золотую корону, и очередь дошла до Лиутгарды, одному святому простецу, стоявшему рядом, с совершеннейшей ясностью было видно, что епископ возложил на голову Лиутгарде огромную золотую корону, почтив её особо паче прочих.
Подумав, что видели все, он спросил пресвитера, стоявшего рядом, почему епископ возложил золотую корону только на госпожу Лиутгарду. На что священник, не зная, в чём дело, усмехнулся, сказав: «У тебя что, глаза наизнанку? Золотая корона, говоришь? Все видят верёвочную!» Тогда блаженный смолк с улыбкой, уразумев, что Лиутгарда одарена исключительным достоинством.
Впрочем, истинность сего подтверждается двумя свидетелями, поскольку то же самое видела и одна из принимавших посвящение инокинь. Чудеса идут просто чередою!
ГЛАВА XVIII. КАК СОВЕРШЕННО ОНА СЛЕДОВАЛА ЗА ХРИСТОМ-АГНЦЕМ
Затем, ещё совершеннее к Жениху своему прильнув, она следовала за Агнцем, куда бы Он ни пошёл (ср. Отк. 14:4). Если заведём мы речь о пути смирения Христова, заметь, что Лиутгарда следовала по нему так смиренно, что гордыне её ни за что было не одолеть. Если обратим внимание на путь бедности, знай, что Лиутгарда была так бедна, что даже не помышляла наесться хлеба насущного, хотя каждый день трудилась своими руками. Если рассмотрим путь Христовой милости и сострадания, не найдёшь в этой жизни никого милостивее Лиутгарды. Если я возвещу путь Христовых страданий, помысли том, как тяжко было Лиутгарде от постов и подвигов, в которых, как будет показано, она на протяжении целой своей жизни превосходила всех мужей и жен нашего века. Если мы почитаем путь Христа к славе, то возвеличить паче всего нужно Лиутгардино жительство на небесах, что рассмотрено в настоящем жизнеописании. Во всём этом Пётр и Мария Магдалина в полном совершенстве следовали за Агнцем, но не «куда бы Он ни пошёл». Лиутгарда же с сонмом учениц последовала за Агнцем оным путём нетления, на который Он ступил первым.
ГЛАВА XIX. КАК ВО ВРЕМЯ ПЕНИЯ ЕЙ ЯВИЛСЯ НА ПОМОЩЬ ХРИСТОС В ОБРАЗЕ АГНЧЕМ
А поскольку, как мы сказали, что Лиутгарда следовала за Агнцем повсюду, посмотрите, чем Агнец ей отплатил. Ведь жениху пристало давать со своей стороны ответные подарки невесте. Итак, посмотрите, чем Он воздал ей.
В монастыре св. Екатерины каждую пятницу накануне следующей субботы, достосообразно посвященной почитанию Пресвятой Девы Марии, когда на вечерне пели антифон (по примечанию болландистов: ℣. Благодать излилась из уст Твоих; ℞. Посему благословил Тебя Бог навеки; Пс. 44:3), причём святолепия ради стих его Лиутгарда обычно пела одна, ей во время пения привиделось, будто Христос в облике Агнца разместился у неё на груди, одну ногу поставив ей на правое плечо, а другую – на левое, и приложив уста Свои к её устам, потянул [воздух] из груди её, извлекши на диво сладостное благозвучие. И никто не мог усомниться в том, что в этом пении проявилось чудо Божие, ибо лишь при одном только этом стихе голос [Лиутгарды] прозвучал несравненно приятнее обыкновенного. Потому и сердца слушателей чудесным образом прониклись в тот миг благоговением.
ГЛАВА XX. КАК ОНА СТАЛА ПРИОРЕССОЙ В МОНАСТЫРЕ СВ. ЕКАТЕРИНЫ
Кроме того, поскольку такую свечу не подобало скрывать под сосудом, помещена она была на подсвечник, чтобы блистание благодати её явилось всем (ср. Мф. 5:15). И вот она была единогласно выбрана настоятельницей, сиречь приорессой служительниц Божиих в монастыре св. Екатерины (иметь аббатис у них было не заведено). Но так как он сочла, что тем самым ей был нанесён тягчайший ущерб, то с того часа решила переменить обитель и орден (ок. 1205 г. – прим. болландистов).
ГЛАВА XXI. КАК ХРИСТОС ОГРАДИЛ ЕЁ ДЛАНЬЮ СВОЕЮ, КОГДА В ВЫШЕНАЗВАННОМ МОНАСТЫРЕ НЕКИЙ АББАТ ПОПЫТАЛСЯ ПОЦЕЛОВАТЬ ЕЁ, И ЕЁ К ТОМУ ПОНУЖДАЛИ. С ПРИСОВОКОПЛЕНИЕМ РАЗМЫШЛЕНИЯ О ТОМ, СКОЛЬ РАЧИТЕЛЬНО СЛЕДУЕТ ИНОКИНЯМ ИЗБЕГАТЬ ПОЦЕЛУЕВ МУЖСКИХ
Однако тем временем случилось так, что аббат из Синт-Трёйдена, сиречь духовный отец монастыря св. Екатерины, возвращаясь с великого Латеранского собора, был принят монахинями с торжественным шествием. Совершив же в церкви молитву, он созвал всю общину в капитул и по не слишком осмотрительному обыкновению простых людей облобызал каждую. Когда же и приорессе Лиутгарде пришла очередь облобызать аббата, она наотрез отказалась и, несмотря на то, что все в шутку подталкивали её руками, она сопротивлялась чинимому принуждению. И всеблагой Иисус оградил её дланью милосердия Своего так, что при поцелуе мужчины она не почувствовала даже тени волнения.
Увы! Позор современным нравам монашеским, скорее бесчестным, чем наивным, когда мужи, имеющие лишь вид благочестия (ср. 2 Тим. 3:5), думают, что можно спокойно и без противления благодати Божией и закону Его целовать женщин и дев! Ведь они выставляют в защиту своего заблуждения изречение блаженного апостола Павла, высказанное в письме к Коринфянам: «Приветствуйте друг друга святым целованием» (1 Кор. 16:20). Что, конечно, не следует понимать таким образом, будто мужи могут целовать женщин, но, согласно Августину, мужи да лобызают мужей, а жены – жен. Иначе же [выходит], будто самый осмотрительный проповедник стыдливости дал наиочевиднейший повод для бесстыдства; а ведь в другом месте он сказал: «Удерживайтесь от всякого рода зла» (1 Фес. 5:22).
А разве не является родом зла, когда за соприкосновением тел следует растление душ; да и только ли душ?! Не тел ли тоже?! Уверен, если это войдёт в обыкновение, то и тел. Ибо если Августин, величайший из всех учитель, в Уставе каноников запрещает пристальный взгляд и за это предписывает изгонять из монашеского сообщества (Устав св. Августина, IV.4. – прим. пер.), потому что этим каждый, даже на расстоянии от женщины, растлевается душою, то какое наказание он наложил бы на тех, что посягают распаляться непристойностью неприкровенных женских поцелуев, при который налицо телесное соприкосновение?
В своей книге «О природе вещей» Плиний говорит, что более осторожная рыба обгрызает наживку с обратной стороны крючка (ср. Кн. IX.43. – пер. Г. С. Литичевского), что прообразует тех, кто избегает полноценного прелюбодеяния, точно крючка, однако получают удовольствие, как бы добираясь до мякенькой наживки. Хотя они, словно любители целомудрия, презирают позорный разврат, однако через поцелуи и нечестивые прикасания впадают в ещё более тяжкий грех. Поэтому Павел сказал о таковых: «Отдал их Бог превратному уму – делать непотребства» (ср. Рим. 1:28). Так что по здравом размышлении я прихожу к выводу, что таковые отвратительнее блудников, и тем хулят Святого Духа, противостоя целомудрию, что, будучи врагами целомудрия, притворяются друзьями его.
Итак, дева, будь ты воистину невеста Христова или просто любишь целомудрие, беги от таких, подобно Лиутгарде; гнушайся мерзости! Если кто-нибудь попытается склонять тебя к лобзанию, якобы святому, если кто покусится приблизить руку к лону, сосцам или другим частям тела, ответь ему плевком на поцелуй и кулаком встреть прикосновение, невзирая ни на священный сан, ни на особу, ибо целомудрие души можно защищать ударами так же, как и жизнь телесную. Такого, говорю, вы почитай слугою не Христа, а сатаны; не духовным, а душевным (ср. Иуд. 1:19); не поборником скромности, а ничтожнейшим сластолюбцем.
ГЛАВА XXII. КАК ОНА ПЕРЕШЛА ИЗ ОРДЕНА СВ. БЕНЕДИКТА В ЦИСТЕРЦИАНСКИЙ ОРДЕН
И пробыла преславная Лиутгарда инокиней в монастыре св. Екатерины почти двенадцать лет; и оказался в то время в Льежской епархии магистр Иоанн из Лиру, муж во всяком благочестии выдающийся, который, узнав величайшее совершенство подвига сей блаженной жены, посоветовал ей переселиться в Авирс, в киновию цистерцианского ордена, оставив обитель свою и начальственную должность. Когда же она стала отказываться, ссылаясь на разницу языка с тамошними французскими инокинями, и высказала предпочтение вступить в монастырь того же ордена в Херкенроде, где в ходу язык фламандский (Teutonica), сказал ей Господь: «Воля Моя в том, чтобы ты всё-таки отправились в авирсскую обитель, а иначе Я покину тебя».
Но также и некая блаженнейшая дева по имени Христина, которую досточтимый Иаков Витрийский упоминает в «Житии блаженной Марии из Уаньи», и житие коей мы сами описали, движимая духом свыше, подошла к ней и воскликнула, молвив: «Почему медлишь исполнить то, что велит тебе внушение божественное?!» И когда благая Лиутгарда высказала на то вышеупомянутое возражение о различии языков (по-человечески достаточно разумное), Христина во вдохновении тут же ответила: «Лучше я буду в аду с Богом, чем на небесах с ангелами без Бога».
Поистине хорошо и достойно ответила! Ибо где Христос, там и рай. И именно поэтому отнюдь не обманула Истина, сказав разбойнику на кресте: «Ныне же будешь со Мною в раю» (Лк. 23:43). Ведь общеизвестно, что в тот день душа Христова отнюдь не восходила ни в небесный, ни в земной рай, но с Божеством низошла в ад, а с нею и душа разбойничья, которая, как Он предрёк, будет с Ним; и тем самым подтвердил, что где бы Он ни был, там и есть по определению рай. Ибо присутствие Христа делает место, каким бы ненавистным оно ни было, в высшей степени приятным и паче всякой красы желанным. Даже если предположить, что ад нельзя просто приравнять к раю, тем не менее, ответ [Христины] заслуживает одобрения, поскольку куда предпочтительнее оказаться в любом месте с высшим и нетварным Благом, чем в любом месте сколь угодно благом – пускай даже в раю земном или небесном – с каким-нибудь благом тварным.
Так что, вполне укреплённая словами Христины, благая Лиутгарда оказалась готова ко всему, ибо нетрудно было склонить Лиутгарду к чему-либо, в чём можно было усмотреть святую возможность более совершенной жизни. Поэтому, вняв увещаниям упомянутого магистра, она с полным спокойствием отправилась в монастырь цистерцианского ордена, называемый Авирсским, что в землях герцога Брабантского.
Услыхав об этом, инокини обители св. Екатерины безутешно скорбели, и Лиутгарда, узнав об их скорби, прониклась состраданием к таковым горестям. Когда же она молила Господа ниспослать им мире, явилась ей Преславная Дева Мария, сладчайшая утешительница; и поздравила с тем, что она вступает в обитель и орден, как нарочно предназначенный ей. Ну а обители, за которую она просит, обещала споспешствовать в делах духовных и земных Своими молитвами, что мы и по сей день без всякого сомнения наблюдаем в сей обители св. Екатерины, ибо, хотя в этом ордене строгость почти повсеместно остыла, именно сей монастырь паче прежнего процветает в добродетели и весьма обогатился земными благами. А потому советую тебе, о иноческая община св. Екатерины, продолжать мольбы к вашей матушке, дабы то, что она когда-то сделала на земле, то же творила и в вышних.
На этом положим конец Книге первой, повествующей о том, как благая Лиутгарда подвизалась в Ордене св. Бенедикта, дабы как можно более плавно перейти к Книге второй.
Книги II-III доступны в полном файле для скачивания в начале страницы
Перевод: Константин Чарухин
Корректор: Ольга Самойлова
ПОДДЕРЖАТЬ ПЕРЕВОДЧИКА:
PayPal.Me/ConstantinCharukhin
или
Счёт в евро: PL44102043910000660202252468
Счёт в долл. США: PL49102043910000640202252476
Получатель: CONSTANTIN CHARUKHIN
Банк: BPKOPLPW