Автор: Сергей Сабсай предлагает перечитать текст чина Мессы, чтобы открыть, что участие в Литургии через онлайн-трансляцию — это не фейк и не иллюзия, а глубокая духовная реальность.
Прекращение публичных богослужений все мы восприняли как испытание и утрату, иные даже как предательство. Сейчас первый шок прошёл — зато стало ясно, что не только Вербное воскресенье, но и Пасху мы будем праздновать поодиночке, вне храмов, довольствуясь трансляциями Месс, совершаемых нашими священниками без народа. Некоторые уверены, что участие в богослужении онлайн — профанация, духовно бесплодная и даже опасная. Вчитаемся, однако (если ранее не вслушивались), в привычные тексты чина Мессы.
Месса начинается с привычного диалога священника и народа: «Господь с вами! — И со духом твоим». Мы фиксируем, что собрались во имя Бога-Троицы и Он незримо присутствует среди нас, как обещал.
Далее следует обряд покаяния: «Исповедую перед Богом всемогущим и перед вами, братья и сёстры…» — всё те же присутствующие: мы, собравшиеся для богослужения, и сам Бог; но тут мы произносим (каждый из нас!): «…поэтому прошу Блаженную Приснодеву Марию, всех ангелов и святых и вас, братья и сёстры, молиться обо мне…» — что вполне бессмысленно, если они нас не слышат в данное мгновение, ведь мы каемся в повседневных грехах, чтобы с чистым сердцем приступить к таинству Тела и Крови.
Так мы в первый раз, в самом начале Мессы, собственными устами заявляем о том, что на ней присутствует много больше душ и духов, чем можно увидеть.
Начинается Литургия Жертвы, и священник возглашает в Префации: «Через Него Твоему величию поклоняется воинство ангельское, пред лицом Твоим в вечности ликующее. Молим Тебя, дозволь и нам соединить с ним голоса наши, в общем ликовании взывающие» (или, например, «мы, Господи, со всеми ангелами и святыми Тебя исповедуем, в радости взывая»), и мы подхватываем: «Свят, свят, свят Господь Бог Саваоф» — вслед за ангелами и вместе с ними.
Принося дары Господу, мы делаем это от имени и ради всей Церкви, дружно произнося: «Да примет Господь эту жертву из рук твоих во хвалу и славу имени Своего, ради блага нашего и всей Церкви Своей Святой».
После пресуществления священник молится обо всей Церкви, свидетельствуя не только о её единстве, но и, как мы уже видели раньше, о её присутствии в полноте здесь и сейчас: «Помни, Господи, о Церкви Твоей, распространённой по всей земле, помоги возрастать ей в любви вместе с Папой нашим N, епископом нашим N и всем духовенством. Помни также братьев и сестёр наших, усопших в надежде воскресения, и всех почивших в Твоей благодати, и прими их в свет лица Твоего. Всех нас помилуй и дай нам участие в вечной жизни вместе с Пресвятой Богородицей Девой Марией, со святыми апостолами, (со святым N) и всеми святыми, от века Тебе угодившими».
Напомню, что это упоминание Папы Римского и правящего епископа — принципиально важный момент, свидетельствующий о том, что Месса совершается в реальном духовном единении с ними, а значит — со Вселенской и поместной Церковью; непоминание же означает разрыв. Таким образом, это упоминание является не воспоминанием о них, а, ещё раз подчеркну: свидетельством единства в настоящий момент.
Следующий принципиально важный момент, выводящий нас за пределы только лишь нашего собрания, ограниченного физически присутствующими здесь и сейчас — молитва священника о мире в обряде причащения, перед призывом принести приветствие мира: «Не взирай на грехи наши, но на веру Церкви Твоей». Мы перед лицом Бога, готовясь принести друг другу мир Христов и приступить к Чаше, противопоставляем нашим грехам веру не нашу, но всей Церкви, и ради неё просим «умирить и объединить её», дать мир и единство не только нам, собравшимся, но всей полноте Церкви.
Да, невозможность физического присутствия на Евхаристии ненормальна для любого католика (или православного). Это вызов и испытание; но вместе с тем незримое, не физическое, а чисто духовное, но при этом и совершенно реальное присутствие на любой Мессе Богородицы, ангелов, святых, Папы Римского, епископа поместной Церкви — как раз норма, которую мы сами на каждой Мессе провозглашаем. И это одно из проявлений парадоксальной природы христианства, всегда живущего между «уже да, Христос воскрес и жив, Он с нами во все дни до скончания века» и «ещё нет, Он пока не пришёл со славою судить живых и мёртвых». Что ж, если Месса недоступна физически — именно провозглашаемое нами незримое присутствие на каждой Мессе Приснодевы, ангелов и святых должно поддерживать в нас уверенность в том, что и наше молитвенное участие, даже на расстоянии, — осмысленно и действенно, это не фейк и не иллюзия, а глубокая духовная реальность.
Есть ещё один момент Мессы, очень важный для нас именно сейчас: между приношением хлеба и вина и омовением рук священник, склонившись, молится — тихо, но от лица всех собравшихся, во множественном числе: «Прими, Господи, нас, стоящих пред Тобою со смиренным духом и сокрушённым сердцем. Да будет эта жертва наша пред Тобою угодна Тебе, Господи Боже». Это ведь молитва Азарии в огненной печи, в ситуации, напоминающей нашу, но гораздо худшей — когда храм не просто закрыт для публичных богослужений, но его нет в вавилонском плену как такового, и жертва не то чтобы приносится священником в одиночестве, как сейчас — она не приносится вовсе: «И нет у нас в настоящее время ни князя, ни пророка, ни вождя, ни всесожжения, ни жертвы, ни приношения, ни фимиама, ни места, чтобы нам принести жертву Тебе и обрести милость Твою»; и далее словами Давида он восклицает: «Но с сокрушенным сердцем и смиренным духом да будем приняты». И Азария продолжает: «Как при всесожжении овнов и тельцов и как при тысячах тучных агнцев, так да будет жертва наша пред Тобою ныне благоугодною Тебе; ибо нет стыда уповающим на Тебя» (Дан 3.38-40).
Постараемся не забывать, что нынешняя ситуация — ещё и вызов для испытания совести и призыв по-настоящему осознать, что на Евхаристии мы, как члены Тела Христова, приносим Богу и себя самих: «да соделает Он нас вечным даром Тебе». Да, сегодня — вот так: на расстоянии, проявляя действенное милосердие к ближним.
Источник: Приход Успения Пресвятой Девы Марии
Фото: CNA