Автор: Христиане-копты в Египте знают, что рискуют, когда идут в церковь молиться сегодня. ИГИЛ* угрожали сжечь их прямо в церквях, и всего 10 дней назад силы безопасности обезвредили бомбу в том же храме, в котором в Вербное воскресенье был совершен жестокий теракт. Тем не менее, египетские христиане продолжают ходить в церковь, чтобы молиться.
Вербное (Пальмовое) воскресенье — это особый день для детей. Когда-то матери делали для них игрушки из пальмовых листьев. Мы, дети мусульман, получали короны, звезды и мечи, сделанные из этих листьев, в то время как дети христиан получали кресты. Вместе с ними мы шли процессией до дверей церкви. Они отправлялись на Литугию, а мы получали сладости. Затем, ожидая, пока они закончат, мы защищали церковь от врагов и невидимых чудовищ нашими зелёными мечами.
Кажется, я принадлежу последнему поколению, которое испытало эту радость. Позже президент Анвар Садат в конце 70-х годов XX века открыл общественное пространство для исламистов, и миллионы египтян эмигрировали в страны Персидского залива, в общество, не знающее религиозного плюрализма и не принимающее его. Это было начало пропаганды ненависти в отношении христиан в целом и в Египте, в частности. В каждом районе была мечеть, контролируемая пропагандистами политического ислама. При покровительстве Садата и безразличии его преемников, антихристианская пропаганда продолжалась 40 лет. Шейхи говорили мусульманам, что христиане — «неверные», и мусульмане не должны есть с ними и не должны любить их. Говорили: «Они убивают ваших братьев в Ираке, Палестине и Афганистане».
Говорили: «Не поздравляйте христиан с их праздниками, даже не приветствуйте их». Тем не менее, несмотря на годы этой ужасной пропаганды, египтяне смогли вновь обрести единство на площади Тахрир. Революция создала пространство встречи между мусульманами, которые пытались забыть любовь и многие века сосуществования, и христианами, которые вынуждены были эмигрировать или изолировать себя от мира, заперевшись в стенах церкви. Революция за последние несколько лет уничтожила десятки лет пропаганды ненависти. Многие египтяне, однако, несмотря на эту пропаганду и действия террористов, вновь открывают для себя благо единства. После воскресных терактов христиане в социальных сетях массово почтили память героических полицейских — мусульман — которые погибли, исполняя свой долг по защите храма во время Литургии с Коптским Патриархом Тавардосом. Он был главной мишенью этих атак: первая, в церкви Танты, должна была отвлечь внимание, чтобы через несколько часов поразить духовного лидера коптов в церкви Св. Марка в Александрии. Террорист, однако, не смог проникнуть внутрь и взорвал себя перед дверью церкви, убив христиан и мусульман.
Многие мусульмане пришли сдать кровь, открыли двери мечетей, чтобы принять раненых и горячо плакали, вынося пострадавших из храма. Их человечность победила пропаганду ненависти. Мусульмане и христиане оставались вместе в больнице, в мечети, в церкви.
Это время, когда проповедники толерантности должны сделать шаг назад. Толерантность — не более, чем лозунг тех, кто неспособен любить, и её недостаточно. Сегодня мы должны не терпеть, а любить. Потому что террор будет побежден только нашей способностью любить и сострадать.
Группировка ИГИЛ* взяла на себя ответственность за теракты. Но только ли ИГИЛ* несёт ответственность? Не лежит ли она в той же мере на исламистах, пропагандирующих ненависть? Не лежит ли она и на тех, кто просто осуждает преступный акт, не осуждая идеологию, которая его породила? И на тех, кто делит исламистов на умеренных и экстремистов? Шейх Юсуф аль-Кардави — знаковая фигура так называемых умеренных исламистов — оправдывает теракты присутствием предосудительного диктаторского режима. Но где диктатура в Стокгольме? Где диктатура в Брюсселе, Лондоне и Франции? Как вы можете оправдать волну волков-одиночек и «дешевый» джихад в Европе?
Они возводят психологическую стену между нами, чтобы уничтожить то, что является самым драгоценным порождением цивилизации: свободу, демократию, права человека. Вы можете умереть в кафе, в театре, в парке, на стадионе, в метро. Вы можете умереть в церкви. Ваш убийца не знает вас, никогда не видел ваше лицо, никогда не слышал вашего имени. Он не знает, омрачит ли ваша смерть сердца любящих вас и сделает ли счастливыми ненавидящих вас. Он даже не всегда знает вашу религию или национальность. На самом деле, ваш убийца убивает не вас, а жизнь в вас. Смертник ничего не знает о своих жертвах — он знает лишь себя самого.
Но что он знает о себе, что приводит его к смерти? Может быть, его заставляет бежать от жизни то, чего он не знает? Он знает ненависть, не любовь. Он уже мертв прежде, чем умрет, и убивает себя, чтобы сбежать от этой смерти. Кто не знает любви, не имеет другого спасения, кроме смерти. Нет воскресения для его души, потому что она сама — гробница, тюрьма. Правда, что вера в любовь не защитит вас от пули или шрапнели, которая может поразить ваше сердце, но защитит ваше сердце от смерти прежде смерти, от жизни, заключающейся в непрерывном бегстве от смерти.
*ИГИЛ — террористическая организация, запрещенная в РФ
Ваэль Фарук
Источник (ит.): Avvenire
Перевод: Анастасия Орлова
Фото: AP