Автор: Сегодня в Церкви мы вспоминаем два важных события, прочертивших след в ее истории: это установление таинства Евхаристии и таинства священства. Одно без другого не имеет смысла. Я не буду обращаться к таинству священства, а сконцентрирую все внимание на событии Евхаристии, в частности на том, как оно связано со словом «компания».
Для начала обратимся к мировому искусству. Перед нами – полотно русского художника Николая Ге «Тайная Вечеря», оконченное им в 1863 году, за которое он получил звание профессора исторической живописи. Эта работа вызвала множество откликов и дискуссий сразу после своего появления. На это внушительное по своим размерам произведение можно посмотреть в Государственном Русском Музее Санкт-Петербурга.
Согласно евангельской истории, Иисус тайно встретился с компанией своих друзей за ужином, во время которого сказал: «Один из вас предаст меня» (Мф. 26,21). Тема нравственного выбора Иуды и сцена предательства привлекали многих художников, которые трактовали их по-своему. В этой картине Ге нарушает привычную трактовку евангельского сюжета. Художник изображает события как реальную психологическую драму, центром которой является разрыв отношений между еще недавними единомышленниками, членам компании. Николай Ге передает это через изображение евангельских героев как реальных людей со сложным внутренним миром чувств и переживаний. Посмотрите, образы Христа, Иоанна, Петра и Иуды легко узнаваемы: они живые и это позволяет наблюдателю как бы стать свидетелем события, разворачивающегося в Евангелии от Иоанна (любимое Евангелие Ге). Такому восприятию способствует и реалистичная передача обстановки комнаты, где происходит событие.
Центральным образным решением произведения является противопоставление света и тьмы, борьбы истины и лжи, символически сконцентрированных в фигурах Христа и Иуды. Взгляните на образ Иуды: у Ге он не тайно предает Христа за тридцать сребреников, но открыто порывает с тем, с чем не может согласиться. Мы видим смещение акцента с побуждения низкой алчности на несогласие между Учителем и Его последователем, не способным отречься от древней традиции иудаизма. Речь идет не столько о предательстве, сколько о столкновении и конфронтации мировоззрений.
Перед наблюдателем предстает небольшая комната, окутанная мраком, и лишь небольшой луч от горящего светильника зрительно разделяет картину на две части: на одной изображены друзья, единомышленники, те кто составляют компанию, в другой части изображен предатель. Мы видим, что фигура Иуды смещена к самому краю картины, окутанная темнотой, из-за которой практически не видно его лицо. Иуда изображен в динамичной позе человека, решительно и бесповоротно решившего покинуть компанию, – он покрывает свои плечи и голову накидкой и движется в темноту в буквальном и в переносном смысле. Источник света (также в буквальном и переносном смысле – светильник и Спаситель) остается у него за спиной, и потому крупные и резкие черты Иуды видно лишь самым обобщенным образом.
Все остальные ученики потрясены его предательством: их изумленные и возмущенные лица обращены к нему. Однако особо выделяются два апостола с отличающимися эмоциями на лицах. Близ Иуды мы отчетливо наблюдаем сердитое лицо апостола Петра: он вскочил из-за стола, потому что все понял и от этого пришел в негодование. Петр изображен пожилым человеком, а это говорит, что он видел жизнь и его трудно чем-то удивить, но он до глубины своего существа возмущен и, как писал сам Ге о нем, «он горячий человек».
Также мы видим фигуру привставшего и растерянного молодого апостола Иоанна (слева, в зеленном одеянии). В отличие от Петра он в силу своей юности наивен, но он тоже все понял, хотя и не может поверить, что Иуда вот так обошелся с Учителем, потому его лицо и поза передают смятение.
И только один Христос понимает, что происходит в душе Иуды. Христос изображен возлежащим, подпирающим голову и не обращающим Свой взор на предателя, однако, Его лицо преисполнено глубокой скорби о том, что Его не поняли даже свои: один из учеников враждебно покидает Его, другой вот-вот отречется от Него, а остальные и попросту разбегутся… Иуда уходит с Тайной вечери, и происходит полный разрыв между ним и Христом.
Фигура Спасителя выделена не только композиционно, но прежде всего притягивает взгляд зрителя своей задумчивостью, контрастирующей с волнением окружающих. В этой задумчивости скрывается глубокое переживание крушения идеалов, горечь разочарования, понимая, что Его ученик безвозвратно отказывается от Него, и в этом Ге удивительным образом передает горе Спасителя, теряющего навсегда ученика – человека. Иисус, зная свое предназначение и следуя воле Отца, готов испить приготовленную чашу и даже не пытается, хотя и мог бы, остановить предательство. Это удивительный момент, иллюстрирующий глубину разворачивающейся драмы, за которой просветленная сознанием скорбь открывается величием предстоящего подвига.
Такое изображение Тайной Вечери было совершенно новаторским и даже в какой-то степени революционным. Ге изображает человечность, казалось бы, лишая Христа божественной природы. Однако это произведение трогает как раз глубиной человечности, выраженной в близости и печали, ощущаемой в компании. Это сделало картину вневременной. Сам Ге писал об этом событии так: «Они привыкли видеть в Иуде предателя. Я же хотел в нем увидеть человека. Это заблудившийся человек, не злой, но глубоко несчастный, как несчастны миллионы минутно заблудившихся и делающих массу зла, а потом или целую жизнь мучающихся своими поступками, или же лишающих себя жизни, как это сделал Иуда» (Н. Н. Ге. Письма, статьи, критика, воспоминания художников. М., 1978).
Друг, ученик, последователь покидает Христа и компанию. Накрытый стол: хлеб, кувшины и чаши с вином, умывальная чаша и полотенце под столом – свидетельствует о том, что все было приготовлено к трапезе, к ужину в близком кругу. Однако атмосфера праздника обернулась совсем иными событиями… Ге стремился показать события почти двухтысячелетней давности, сделать их эмоционально понятными, и попытался выразить этот момент не отвлеченно от жизни, а наоборот, сделав его смыслопорождающим, в котором человек обогащается знанием о себе и Боге.
Итак, мы в Иерусалиме. Время ужина. Одного из самых важных ужинов в истории. Иисус знает, что должно произойти, и выбирает этот момент, чтобы вместе со своими друзьями завещать всем то, что является самым важным в Его сердце. Предельный синтез Его послания и провозглашения. Это центральное событие объединено компанией. Это слово до настоящего момента я употребил в тексте девять раз. Я сделал это целенаправленно, чтобы подчеркнуть важность момента, прочертившего след в истории.
Отходя от истории культуры, совершим небольшое путешествие в одну из моих любимых областей лингвистики – этимологию (происхождение слов). Трапеза, тот самый вечерний ужин, очень сильно связана со словом «компания». В нашей речи мы его используем часто, но в более профанном значении. Слово происходит из латинского языка: «compania» переводится как «сообщество» и состоит из двух частей: первая – com, что означает предлог «с, со, к, ко» (например в словах: собрание, состав, конгресс), а также «вместе с кем/чем»; вторая часть слова – pānis – отсылает к древнему корню *pa (кормить, окормлять, питать). От этого корня происходят такие слова в русском языке как: пасти, спасать. От этого же корня происходят знакомые нам слова: pānis, что означает «хлеб», pastor – «пастор, пастух», итальянское слово pasto – «еда». Если дословно перевести, то получается что compania, компания – значть есть вместе хлеб, или более поэтичный перевод – то, что объединяет тех, кто ест один и тот же хлеб.
Это как нельзя лучше выражает события Тайной Вечери: Христос совершает преломление хлеба с теми, кто следует за Ним – со своими близкими учениками. Христос и хлеб – центр установления таинства. Все последователи, друзья объединены вокруг стола с центром во Христе. Христос преломляет хлеб, раздавая его своим ученикам, завещая делать это в память о Нем.
Взглянем на компанию еще с другой позиции. В Евангелии от Иоанна, Христос говорит: «Я есмь пастырь добрый». Интересным является латинское слово pastor – пастырь (в греческом тексте – ποιμήν (пимен) – пастух, наставник). В продолжение этой фразы в Евангелии говорится: «Пастырь добрый полагает жизнь свою за овец. А наемник, не пастырь, которому овцы не свои, видит приходящего волка, и оставляет овец, и бежит; и волк расхищает овец, и разгоняет их. А наемник бежит, потому что наемник, и нерадит об овцах. Я есмь пастырь добрый; и я знаю Моих, и Мои знают Меня. Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца; и жизнь Мою полагаю за овец. Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышать голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь» (Ин 10, 11-16). В этом отрывке сочетание латинской приставки com («вместе с») и корня pa (пасти, окормлять, кормить) порождает единое представление о смысле любой компании: «люди, собранные воедино для совместного пропитания». И если следовать Евангелию, обязательным для любой компании является присутствие кого-то близкого, родственного по духу наставника. Этот наставник, в отличие от наемного, не погоняет кнутом собранных вместе людей, а наоборот, ведет за собой, призывая их ко спасению (в самом буквальном смысле – к совместному обретению пищи, духовной пажити), потому как ему важно и ценно их присутствие до такой степени, что он готов отдать за них свою жизнь. И пастырь ведет их за собой знакомым (своим) голосом, призывая каждого по имени: «и овцы слушаются голоса его, и он зовет своих овец по имени и выводит их. И когда выведет своих овец, идет перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его, а овцы за ним идут, потому что знают голос его» (Ин 10, 2-5).
Итак, компанию составляют те, кто объединен чем-то общим, кто разделяет существование во всем: в радости, общении, причастии, страдании. Компания – верующие, объединенные под главою, Христом. Быть в компании – означает быть в общении, быть сопричастным событиям и деятельности. Быть частью компании – означает не быть одному. Собираясь на праздновании Евхаристии, верующие объединены Христом вместе с остальными членами Церкви, даже физически отдаленными. Эта удивительная Тайна, установленная Христом в Великий четверг как память о Нем, прочертила след в истории, запечатлев себя в самом большом даре человечеству – встречаться со Христом в самом интимном (близком) контакте вчера, сегодня и завтра.
Николай Ге, выразивший через свое произведение горечь разочарования Христа, понимающего, что Его ученик безвозвратно отказывается от Него, в частности, от разделения той самой близости, передает горе Спасителя, теряющего навсегда ученика – человека, отказывающегося разделить с ним причастность компании.
Заканчивая небольшой экскурс, хочу пожелать каждому из нас быть благодарными за дар быть частью компании Христа, частью живой Церкви. Ну, и поздравьте священнослужителей в ваших приходах (самое лучшее – молитвой), ведь через дар их служения мы можем приступать к таинству Евхаристии.
Николай Чирков, SDB