Автор: Вопль, что звучит еще надо всем человечеством;
Вопль, от которого вздрогнула Церковь воюющая;
В котором и страдание ужаснулось самого себя;
Которым Церковь торжествующая испытала свое торжество;
Вопль, что звучит в сердце всех людей;
Вопль, что звучит в сердце всех христиан;
О безмерный вопль, вечный и неотменимый.
Крик, словно Бог согрешил, как мы;
Словно Сам Бог отчаялся;
О безмерный вопль, вечный и неотменимый.
Словно Сам Бог согрешил, как мы Величайшим грехом.
Грехом отчаяния.
Грех отчаяния.
Больше, чем двое разбойников, висевших у Него по сторонам;
Которые выли до самой смерти, как тощие псы. Разбойники выли просто как воют люди;
Разбойники кричали просто криком человеческой смерти; Они брызгали просто человеческой слюной:
Только Праведник издал вечный вопль.
Но почему? Что такое с Ним было?
Разбойники издавали просто человеческий вопль;
Ведь они знали только человеческую тоску;
Они испытали только человеческую тоску.
Он один мог издать сверхчеловеческий вопль;
Он один тогда знал эту сверхчеловеческую тоску.
И потому разбойники издали всего лишь тот крик, что угас в ночи.
А Он издал крик, что будет звучать всегда, всегда вовеки, крик, что не угаснет вовеки никогда.
Ни в какой ночи. Ни в какой ночи времени и вечности.
Ведь разбойник слева и разбойник справа
Ощущали только гвозди в ладонях.
Что Ему сила римского копья;
Что Ему сила гвоздей и молотка;
Отверстие от гвоздей, отверстие от копья;
Что Ему гвозди в ладонях;
Отверстие от гвоздей в обеих Его ладонях;
Его горло саднило.
Жгло Его.
Его палило.
Его раздирало.
Горло, пересохшее и жаждущее.
Его сухая глотка.
Жаждущая глотка.
Левая рука жгла Его.
И правая рука.
Потому что Его левая рука была пронзена.
И правая рука.
И Его левая нога была пронзена.
И правая нога.
Все Его четыре конечности.
И ребра жгли Его.
Его пронзенные ребра.
Его пронзенное сердце.
И сердце жгло Его.
Сердце, снедаемое любовью.
Сердце, пожираемое любовью.
* * *
8 мая 1909 г. Шарль Пеги испытал озарение во время шествия его полка перед статуей Жанны д’Арк в Орлеане. Он решил превратить свою драму «Жанна д’Арк» (1897 г. в цикл «Мистерий», с надеждой, что они будут ежегодно представляться в Орлеане в честь покровительницы города. Он тотчас начинает работу над первой частью, постоянно что-то добавляя и не вычеркивая ни строчки, показывая таким образом, что Пеги не отрекается ни от чего, написанного в прошлом. Благодаря добавлениям и даже мельчайшим поправкам меняется перспектива: драма становится «Мистерией».
Само название многозначительно: с одной стороны, оно отсылает к старинным мистериям, разыгрывавшимся некогда на папертях соборов; с другой — это акт веры; всеохватывающая драма Зла в мире, — нечто принадлежащее к Тайне Божией и получающее от нее духовное измерение, знамение Любви.