Автор: 5 марта 2022 года Кафедральный собор проводил в последний путь свою многолетнюю прихожанку Евгению Яковлевну Воробьёву (04.01.1942 – 01.03.2022), прожившую 80 лет земной жизни. На отпевание пришли прихожане храма св. Людовика и «кафедральные» друзья усопшей. Заупокойную Мессу отслужил отец Владимир Кабак, SDB. Историю жизни Евгении Яковлевны в фотографиях и свидетельствах знакомых сохранила Ольга Хруль в рамках цикла «Церковь с человеческим лицом».
История жизни в фотографиях с подписями самой Евгении Яковлевны:
О пути и становлении в вере Евгении Яковлевны рассказал о. Владимир Кабак, SDB, опекавший её в последние годы жизни:
Евгения Яковлевна Воробьёва, которую многие из нас знали, очень интересный человек. Она – из наших «кафедральных бабушек», живых свидетелей веры, сохранившейся в очень непростой жизни. Эти люди очень важны не только для нашего прихода, но и для всей возрождающейся Церкви в России.
Евгения Яковлевна родилась в посёлке Кара-Чала Сальянского района Азербайджанской ССР. Она закончила механико-математический факультет МГУ, училась в главном здании на Ленинских Горах. Она любила вспоминать: «Мы, математики, сверху смотрели на всю Москву и на всех тех, кто учился этажами ниже, включая физиков».
Она была крещена в Православии, а потом перешла в Католическую Церковь. Насколько я знаю, она длительное время посещала богослужения прихода святых апостолов Петра и Павла в храме святого Людовика, а потом ходила в Кафедральный собор.
С Евгенией я познакомился осенью 2016 года, практически сразу после приезда в Москву. Она пришла ко мне поговорить о чтениях, которые она с радостью читала каждое утро по будням в храме. Женя спрашивала, всё ли правильно она делает и на что ей следует обратить внимание. Мне она сразу запомнилась своим смирением и скромностью. Мы вместе пытались найти наиболее приемлемый вариант не только первого чтения, но также и псалма (на утренних Мессах он также читался).
Я хорошо помню, как Женя приходила практически первой в храм и оставалась долгое время в молитве, даже по окончании обеих Месс и поклонения Пресвятым Дарам. Она любила молиться в тишине, сидела, как правило, на одном и том же месте в храме (на третьей скамейке справа в центральном нефе).
В разговорах она часто повторяла, что очень любит Господа, просила меня молиться, чтобы её любовь к Нему ещё больше возрастала. Она жила скромно, без излишеств и изысков.
Несколько раз она жертвовала на нужды храма крупные суммы – действительно значимые для неё, ибо она жила только на пенсию. Мне всегда было неловко принимать эти пожертвования, но она с такой легкостью это отдавала, что я понимал, что делается это от чистого сердца.
В один прекрасный момент она принесла мне документ на бланке, и я тогда ещё не понимал, что это за документ. Я посмотрел и удивился: это было завещание, в котором она отдавала Церкви всё свое имущество. Конечно, я позвал её на разговор и тогда она пояснила, что ей будет приятно, если её квартира достанется Церкви и Церковь будет ею распоряжаться.
Женя регулярно причащалась и исповедовалась. Несколько раз – по её желанию и в силу её возраста – я совершал таинство елеопомазания.
В какой-то момент она поняла, что с ней происходит что-то неладное, потому что она стала забывать, могла сомневаться, как добраться до храма, и тогда она начала приносить мне важные документы, которые могли бы потеряться или пропасть в связи с новым состоянием.
С тех пор она не всегда приходила на утренние Мессы. Озабоченный её отсутствием, я поехал к ней домой с некоторыми прихожанами. И тогда мне стало понятно, что ей нужна помощь, что она со многими вещами не справляется.
С 2019 года мы стали к ней ездить регулярно, чтобы сопровождать её на воскресную Мессу, а в течение недели помогали ей по дому. Каждый раз, когда я приезжал к ней, она меня встречала с огромной радостью и доброжелательностью. Вместе с ней мы ездили по различным офисам и медицинским учреждениям и каждый раз она с энтузиазмом комментировала то, что видела на улицах Москвы, здания, которые она узнавала, новостройки (некоторые из которых ей очень нравились).
Женя всегда была очень общительной, хотя и признавалась, что не очень любит говорить, особенно о себе. Встречая других, она могла расспрашивать много об их жизни, интересовалась их занятиями. Однажды я её спросил, не будет ли она против, если кто-то из девушек будет некоторое время жить у нее, чтобы ей помогать. Она сказала, что это возможно при соблюдении двух условий: чтобы эта девушка мало говорила и не готовила мясных блюд. Женя постоянно работала в мужском коллективе и не хотела «болтать» по пустякам, а поскольку мяса она сама не ела, то и не хотела, чтобы запах готовящейся мясной пищи ее смущал. Так же её навещали сёстры-cлужительницы Божией Матери Непорочного Зачатия. Она не теряла связи с православным приходом Косьмы и Дамиана, оттуда ей звонили, интересовались состоянием здоровья, самочувствием.
В последние годы жизни ей диагностировали болезнь Альцгеймера. Я несколько раз пытался устроить её в пансионат, чтобы она там была под опекой 24 часа в сутки. Увы, для неё не нашлось места, нам постоянно отказывали.
Каждый раз, когда я приезжал, она говорила: «Отец Владимир, как я рада вас видеть!» Иногда она и на латыни могла что-то сказать, иногда называла меня на итальянский манер «падре», потому что ей это казалось вежливее и правильнее.
Месяц назад мы приехали в храм, я оставил Женю здесь, чтобы она могла молиться столько, сколько захочет, и ей это нравилось, несмотря на сложности с пониманием происходящего и с памятью. Она радовалась, что могла вернуться в то место, которое ей было близко, потому что длительное время она выходила к амвону читать Священное Писание и делала это очень эмоционально. Слово Божие, которым она делилась, входило в её сердце.
Часто в последние годы своей жизни она не уставала повторять, что ей 80 лет. Я ей отвечал: «Женя! Вы же математик! Какие 80? Сначала 78, потом 79, и вот скоро уже…»
Я задумывался о ее смерти: ведь она могла умереть в одиночестве… Я думал о том, кто первым найдёт её бездыханное тело. От этого мне было печально. Но Господь устроил всё иначе. Она оказалась в больнице. Причём по своей воле, она так устроила сама. И Женя умерла среди людей, пусть это были чужие люди, но всё-таки она была не в одиночестве.
Смерть пришла неожиданно, как и во многих случаях. Я ехал в больницу, чтобы забрать её, её выписывали, а она умерла.
Вознесём ко Господу благодарение за этого светлого человека и попросим о милосердии для неё. Она, как и все мы, нуждается прощении и в милосердии. Пусть Господь вознаградит Женю за то добро, которое она совершала в молчании и зачастую в одиночестве. Пусть за эту любовь Господь её достойно вознаградит!
Вечный покой даруй ей, Господи, и свет вечный да сияет ей, да покоится в мире. Аминь.
Анастасия Орлова: «Господь выбрал бабушку Женю, чтобы через неё тронуть моё сердце»
Я пришла в Католическую Церковь 4 года назад. В то время я ходила чаще на утренние Мессы. На одной из таких Месс я и встретила бабушку Женю. На тот момент мы с ней не были знакомы, но я часто её видела на службах.
В одно утро, я решила сесть на 4 лавочку. До начала Мессы оставалось около 10 минут, как я ощутила что кто-то меня тронул за плечо, я обернулась и увидела бабушку Женю. Она протянула мне розарий со словами «Возьми, тебе это сейчас нужно, Бог любит тебя» и поцеловала меня в щеку. Я была в приятном шоке. Ведь пару дней назад, я смотрела на людей с чётками и понимала, что, наверное, мне нужно тоже их приобрести, если я собираюсь быть католичкой.
После этой утренней службы, уже с подаренными бабушкой Женей заветными чётками, я выходила из церкви с чувством полной любви и уверенности, что я пришла не зря, что я обязательно хочу стать католичкой. Для меня этот случай стал личным свидетельством Бога. Я уверена, что Господь выбрал бабушку Женю, чтобы через неё тронуть моё сердце.
Материал подготовила Ольга Хруль