Автор: В последнее время я всё чаще сталкиваюсь с острой болезненной реакцией в среде верующих на любую критику в адрес Церкви. Два месяца назад я получила множество критических отзывов на свою рецензию на книгу Уильяма Лобделла «Теряя веру: как я потерял веру, делая репортажи о религиозной жизни». Основной причиной недовольства стал уже сам факт того, что я привлекаю ненужное внимание к этой антихристианской книге. В числе недовольных были люди, которые сами этой книги не читали, но это не помешало им категорически её осудить. А буквально на днях завершилось другое довольно странное для меня обсуждение, связанное с образом Buddy Christ (Дружище Христос) из фильма «Догма», использованным на одной из открыток К-портала в сопровождении цитаты св. Хосемарии Эскривы «Не грусти. Смотри на всё по-нашему, по-христиански». В процессе обсуждения выяснилось, что фильм Кевина Смита «Догма» клеймится так же категорично, как автобиография Лобделла: «антихристианский», «карикатура на Христа», «помойная яма» и далее по списку.
Я задумалась: почему нам так нравится чувствовать себя оскорблёнными? Почему это чувство стало нашей первой рефлекторной реакцией на любое упоминание Христа или Церкви в массовой культуре? Почему мы не пытаемся думать, анализировать, разбираться, что на самом деле хотел сказать нам автор книги или фильма, а, вместо этого, негодуем и несём перед собой свою «поруганную» веру как знамя?
Когда мы сталкиваемся с критикой Церкви, с карикатурами на Церковь, с высмеиванием Церкви, у нас есть три пути: игнорировать, негодовать по поводу нанесённого оскорбления или же серьёзно обдумать то, что нам пытаются сказать. Я хотела бы рассмотреть каждый.
Итак, реакция № 1 – «Этого не существует». Многие из нас стараются максимально отгородиться от любых проявлений искусства, выставляющих религию и Церковь в неприглядном свете. В рецензии на книгу Уильяма Лобделла я писала о страшных последствиях замалчивания «неудобных вопросов», о необходимости пропустить каждое своё сомнение сквозь себя и сквозь опыт своего личного общения с Богом, чтобы выработать чёткое отношение к каждому такому вопросу и не позволить ему отравлять нашу веру в дальнейшем. Когда же мы, столкнувшись с таким неприглядным, в искусстве или в жизни, отрицаем его, вместо того, чтобы попытаться осмыслить, постепенно наша вера рушится под тяжестью накопленных сомнений.
Реакция № 2 – «Меня оскорбили». Как показывает опыт, за каждым спорным фильмом, книгой или статьёй следует лавина обсуждений в соцсетях, в которых мы самозабвенно предаёмся гневу, который чаще всего является прямой реакцией на оскорбление. Вторая по популярности реакция – осуждение фильма/книги, его авторов и того, кто затронул эту тему. Вспомним о том, что и то, и другое является смертным грехом. Таким образом, называя подобные произведения происками Сатаны, мы не замечаем, как сами идём у него же на поводу, сея вокруг себя порой куда большее зло, чем авторы таких вот спорных произведений.
Наконец, реакция № 3 – «А что, если в этом есть смысл?». Давайте решимся, наконец, обдумать то, что предлагает нам массовая культура. Подойдём к этому открытыми, но с твёрдой верой и опытом личного общения с Богом и жизни в Церкви.
В конце концов, что мы теряем?
Как оказалось, некоторые считают подобного рода фильмы и книги потенциально опасными для своей веры. Но давайте разберёмся. Если мы сталкиваемся с голословными обвинениями, они безвредны. Если обвинения подкреплены реальными, документально засвидетельствованными фактами, как, например, в случае с романом «Теряя веру», это повод для нас вникнуть в конкретные проблемы Церкви и выработать к ним адекватное отношение. В таком случае, если после этого мы, не дай Бог, столкнёмся с ними в собственной жизни, они уже не сотрясут самые основы нашего мироздания, не сломят нашу веру и не уведут нас от Бога и из Его Церкви.
Но не всегда смысл лежит на поверхности. Я бы хотела вернуться к образу Buddy Christ из «Догмы», в котором некоторые видят карикатуру на Христа. Вспомним, как появляется в фильме эта скульптура. Иерарх Католической Церкви делает публичное заявление о том, что христианская вера кажется многим слишком мрачной, что Христос пришёл в мир не для того, чтобы нас пугать, а распятие кого хочешь напугает, и поэтому Церковь представляет новый образ – Дружище Христос! И тут мы видим следующую скульптуру:
В данном образе несколько утрированно визуализированы попытки некоторых конфессий «одомашнить» образ Христа, сделать Его таким «своим парнем», милым, удобным, к Которому можно обратиться по-свойски с любым вопросом, а Он всегда поймёт и не то чтобы простит, но вроде как и в вину не вменит. Это с одной стороны.
С другой, весь фильм буквально кричит о том, что, акцентируя внимание на форме, церемониале, правилах, мы рискуем иссушить нашу веру. «Догма» – это карикатура на тех, кто видит в Боге справедливость прежде, нежели милосердие, Судию прежде, нежели любящего Отца. «Антихристианский фильм», говорите вы? А как же Вифания (одна из главных героев), которая, пройдя через все испытания, вновь обретает некогда утерянную веру?
Иногда глухое отрицание чего-то мешает нам увидеть, что оно имеет и прекрасные стороны, размышление над которыми может обогатить нашу духовную жизнь. Кроме того, выискивая поводы, чтобы почувствовать себя оскорблёнными, мы замыкаемся на теме религии и не видим того, что «Догма» – это в той же, а может, и большей мере, карикатура на американскую культуру, безжалостно сделанная самими же американцами.
Я разобрала только два конкретных примера: книгу, ставшую манифестом секуляристов, и фильм, считающийся самой большой пощёчиной Католической Церкви в истории мирового кинематографа. Как видите, каждый из нас видит то, что хочет видеть. И многое зависит от того, даём ли мы себе труд обдумать информацию, которую нам предлагают, и сформировать собственное отношение к ней. Разве равнодушие или, напротив, осуждение и гнев, принесли хоть кому-нибудь пользу? А размышление – процесс творческий, и он может принести удивительные плоды, если впустить в него Бога, Который смиренно принял все оскорбления и понёс их до конца, в отличие от нас.
Анастасия Орлова