Автор: Начиная работу над своей книгой «Пьем со святыми» (Drinking With the Saints: The Sinner’s Guide to a Holy Happy Hour, by Michael P. Foley, 2015), я думал узнать, какие именно напитки имеет смысл рекомендовать в те или иные праздничные дни литургического года. Неожиданным же оказался для меня урок на тему того, как именно их надо пить. Применив соответствующий аппарат, урок этот можно свести к пяти ключевым пунктам. Чтобы пить как святой – иными словами, наслаждаться алкоголем таким образом, для какого Бог его предназначил – нужно пить…
…с умеренностью
Умеренность – не только наш нравственный долг, но и источник удовольствия. Древние эпикурейцы проявляли умеренность в своих аппетитах не потому, что были привержены добродетели, а из желания максимизировать физическое удовольствие, ибо знали, что излишества лишат их той плотской цели, к которой они стремились. Христиане тоже вполне могут воспользоваться этим открытием, ведь Бог желает, чтобы мы получали от Его творения удовольствие.
Важна умеренность и потому, что способствует здоровью, а это – одна из причин, по которым Церковь исторически не только терпела, но и поощряла употребление алкоголя (вспомните о средневековых монашеских орденах, производивших пиво, вина, виски и ликеры). И в Средние века, и до, и после них алкоголь позволял очистить загрязненную воду или служил заменой ей, а также средством от различных болезней. По сей день, простудившись, картузианские монахи Великой Шартрезы, лежащей высоко в продуваемых всеми ветрами французских Альпах, принимают ложечку своей вкуснейшей травяной настойки, которая так и называется – шартрёз.
Наконец, умеренность – это ключ к созиданию товарищества. Выпивать ровно столько, чтобы развязать язык, но не настолько много, чтобы язык утратил связь с разумом – отличное средство для доброй беседы и развития дружеских чувств. Как говорит в своем стихотворении «Размышление о налаживании отношений» («Reflections On Ice-Breaking») поэт Огден Нэш, «Конфетки – кокетки, но коньяк – не дурак!»
…с благодарностью
Умеренность – это еще и выражение благодарности Богу за то, сколь хороши виноград и зерно. Как выразился Честертон, «Возблагодарим Бога за пиво и вино и не будем напиваться». В наши дни благодарность – добродетель часто забываемая, поскольку мы всё больше думаем о своих правах и всё меньше о том, чем мы обязаны другим. Можно сказать, что для некоторых современных философов – таких, как Кант – благодарность есть нечто дурное, угроза нашей самостоятельности, поскольку предполагает, что мы перед кем-то в долгу.
Но для католика радость – воздавать благодарение Богу, создающему, искупающему и освящающему нас, и видеть Его милость во всем хорошем, что нас окружает, в том числе и плещется у нас в стакане. Послушайте, какой благодарностью льются слова святого Арнульфа Мецского, покровителя пивоваров: «От пота людского и Божьей любви рождается пиво на свет».
…с воспоминанием
Католическая набожность сфокусирована вокруг Евхаристии, что значит «благодарение» – как следствие, благодарность пронизывает все аспекты католической жизни. Но Евхаристия это также и воспоминание, исполнение заповеди «это совершайте в память обо Мне». Чтобы быть благодарным, необходимо помнить – помнить то добро, что мы не по заслугам получили.
Одно из ключевых различий между здоровым и нездоровым питием состоит в том, пьет ли человек чтобы помнить или же чтобы забыть. Подумайте о разнице между тем, как пьют на доброй благородной свадьбе и как нередко пьют во всяких забегаловках. На доброй свадьбе несколько поколений собирается, чтобы отпраздновать славный и почетный брак верного мужчины и верной женщины, отпраздновать любовь новобрачных, что будет, даст Бог, лишь возрастать с годами, принося плод – детей и еще большее возрастание любви. Вспоминают при этом и свою собственную брачную любовь, и брачную любовь своих родителей, и так далее – вспоминают великую цепочку любви и во славу ее поднимают бокалы.
А теперь представьте себе мужчину средних лет, одиноко напивающегося в углу бара. Он оплакивает свое одиночество, бесперспективную работу, потерянную юность. Он заказывает рюмку за рюмкой не для того, чтобы вспомнить доброе, а для того, чтобы забыть дурное. Подобное употребление алкоголя не имеет ничего общего с тонким искусством католического пития.
…с веселием
Еще один способ отличить здоровое питие от нездорового – поразмыслить над понятиями забавы (fun) и веселья (merriment). Забава предполагает форму развлечения, которая не обязательно дурна, но обыкновенно поверхностна, и которой обычно можно предаваться в одиночестве. Быть может, молодому человеку забавней было бы играть в компьютерные игры с приятелями, но вполне можно представить себе и того, кому забавней делать это одному.
Для веселья же необходимо товарищество. Веселимся мы обыкновенно не в одиночку у себя в комнате, а на каком-нибудь празднике или большом пиру. По крайней мере, мне так представляется, что веселье предполагает мощное чувство общинности и подлинно божественную и памятную причину для празднования: представьте, как абсурдно звучит поздравление «Желаем веселого дня административного работника». Но слова «Веселого вам Рождества!» до сих пор не утратили богословского смысла, и не только потому, что речь идет о Рождестве Христовом. Желая кому-нибудь весело отпраздновать день рождения нашего Господа, мы надеемся, что этот человек не просто приятно проведет выходной.
Конечно, есть во всём этом и определенный риск: устаревшее английское выражение «merry-drunk» означает куда более сильное опьянение, чем просто «навеселе». Но как отмечает Йозеф Пипер в своей работе «В согласии с миром» (Zustimmung zur Welt – eine Theorie des Festes, Josef Pieper, 1963), любое празднование содержит «врожденную опасность и зародыш дегенерации», поскольку неизбежно несет в себе элемент расточительности. Но как из щедрости не обязательно вырастает декаданс, так заложить за воротник немного, чтобы быть «навеселе», не значит утонуть на дне бутылки.
…с ритуалом
Книга Пипера напоминает нам еще об одном аспекте веселья – о ритуале. «Ритуальное празднование, – утверждает Пипер, – есть самый праздничный вид празднования». Отчего? Оттого, что подлинная праздничная радость не может существовать без Бога и без праздничной традиции, включающей ритуальную хвалу и жертву. Без религиозного ритуала, заключает Пипер, торжество становится не просто «светским фестивалем», а чем-то намного худшим: вымученным и искусственным мероприятием, превращающимся в «новую, требующую еще больших усилий форму работы».
Нам, набожным любителям выпить, мудрость Пипера может подарить два простых обычая. Во-первых, празднования наши должны быть сопряжены с литургическим годом, этим великим, многократно повторяющимся рассказом о тайнах Христа и Его святых. Католическая литургия, пишет Пипер, «есть по сути беспредельное “да” и “аминь” в ответ на всю реальность и бытие», и день каждого святого – это и празднование того, что этот святой сказал свое «да» Богу, и приглашение для нас поступить так же.
Во-вторых, в любом празднике, сколь скромен он бы ни был, должна быть некая ритуальная составляющая. Самый простой способ добиться этого – ритуал тостов. Обычаю поднимать тосты, пожалуй, столько же лет, сколько и самому питию, и корни его глубоко религиозны. Былые «возлияния», сопровождавшиеся произнесением неких обращений к божественным силам, состояли в том, что человек выливал часть своего напитка, предназначая вылитое богам. Рассказывают также, что обычай чокаться бокалами изобретен христианами, поскольку звон их подражает звону церковных колоколов, отгоняющих бесов. Католикам на роду написано говорить тосты, ведь ритуал у нас в крови: мы знаем, что соблюдение правил и норм не заменяет собою спонтанность и радость, а дополняет их, направляет и обогащает. А распространенная повсеместно практика пить за чье-то здоровье обретает новое значение христианском стремлении к чему-то большему, нежели просто отсутствие телесных заболеваний. Так что одного тоста достаточно, чтобы превратить бесформенную посиделку в осмысленную, а может быть даже и священную встречу.
В уже цитировавшейся работе Йозеф Пипер с одобрением приводит ницшеанский афоризм: «Загвоздка не в том, чтобы устроить праздник, а в том, чтобы найти людей, которым он понравится». В нынешний век постмодернистского нигилизма вопрос не в том, должны ли христиане радоваться доброй выпивке, а в том, не останутся ли они единственными, кто на это способен.
Майкл Фоли
Источник: Блог Una Voce Russia