Автор: Общепризнанно, что человечеству не хватает толерантности, а проще говоря, уважительного, благожелательно-терпимого отношения людей друг к другу. Из-за такого дефицита происходит много бед. Казалось бы, так просто — живи и давай жить другим, имей свой образ жизни, веруй, выражай частным образом и публично свое мировоззрение, признай право других на то же самое, и все будет хорошо, — но почему-то не получается. Очевидно, проблема терпимости и нетерпимости затрагивает какой-то глубокий уровень подсознания, и никакие рационалистические доводы разума здесь не действуют.
Есть известное еще с глубокой древности «золотое правило нравственности»: «Не делай другим того, чего не хотел бы, чтобы делали тебе». Если продумать все последствия практического исполнения этого правила, то легко заметить, что оно является в значительной степени императивной основой всего современного законодательства, которое, конечно, охватывает не только межличностные отношения. Из этого правила автоматически следует необходимость терпимого отношение к другим людям, к разнообразию культур, религий, национальностей. «Не хочешь, чтобы тебе промывали мозги — тогда и сам не занимайся этим по отношению к другим», «не хочешь, чтобы тебе затыкали рот — не затыкай его другим», «не хочешь, чтобы тебя гнали за веру — сам не гони других» и т.п.
Дело значительно усложняется, когда мы переходим от межличностных отношений к отношениям между безличностными структурами общественных, политических и экономических организаций, а также их отношению к человеческой личности. В этом случае очень легко личность принести в жертву какой-либо групповой, политической и т.п. целесообразности. В современном обществе идет постоянная борьба между так понимаемой целесообразностью и достоинством отдельной человеческой личности.
Образно говоря, толерантность — это хрупкий цветок в политической культуре общества. Западная концепция толерантности является результатом долгого развития социально-политической мысли и трудного усвоения её общественным сознанием. Толерантность возможна только в обществе, где в результате социального и политического развития уже не существует вопиющих форм несправедливости, нищеты. Однако верно и обратное: без толерантности, признанной как ценность в общественном сознании, трудно построить цивилизованное общество. Всегда можно найти множество поводов для «закручивания гаек», ограничения любых свобод во имя «наведения порядка».
Что же такое толерантность? Согласно определению, данному в «Декларации принципов толерантности» (подписана 16 ноября 1995 года в Париже 185 государствами-членами ЮНЕСКО, включая и Россию), толерантность означает «уважение, принятие и правильное понимание богатого многообразия культур нашего мира, наших форм самовыражения и способов проявлений человеческой индивидуальности. Ей способствуют знания, открытость, общение и свобода мысли, совести и убеждений. Толерантность — это свобода в многообразии. Это не только моральный долг, но и политическая и правовая потребность. Толерантность — это добродетель, которая делает возможным достижение мира и способствует замене культуры войны культурой мира».
Если обратиться к семантике латинского слова tolerantia, то имеется три перекрывающих друг друга значения: 1) устойчивость, выносливость; 2) терпимость; 3) допуск, допустимое отклонение от нормы.
Особый интерес представляет собой спектр значений перевода английского термина tolerance, встречающийся в англо-русском психологическом словаре: приобретенная устойчивость; устойчивость к неопределенности; устойчивость к конфликту; устойчивость к поведенческим отклонениям.
Эти определения подразумевают терпимое отношение к иным национальностям, расам, цвету кожи, полу, возрасту, физическим недостаткам, языку, религии, политическим или иным мнениям, национальному или социальному происхождению, собственности и пр.
Было бы неверно сводить толерантность только к терпимости, носящей страдательный характер. Толерантность — это и любовь к разнообразию этого мира. Здесь есть только одно ограничение: необходимо, чтобы это разнообразие не выходило за рамки общепризнанной нормы гуманизма, а это предполагает некий консенсус человечества относительно этой нормы. Толерантность предполагает компромисс, но не беспринципность. Вспоминаются слова святого Августина: «В главном — единство, в спорном — свобода, во всем — любовь».
Нормы толерантности, хотя и без упоминания этого слова, зафиксированы во многих конституциях, в том числе российской. Без толерантности были бы невозможны права человека, которые, прежде всего, утверждают право отдельного человека на внешнюю и внутреннюю непохожесть — на других, на большинство, на «родной коллектив».
Если вдуматься, то в этом есть что-то невероятное, но в том числе именно этим отличается человек как таковой от животных. Только человеку доступна идея универсальности, то есть общечеловеческой этики. Давайте немного подумаем о причинах, вызывающих нетерпимое отношение людей друг к другу:
• Психобиологическая основа нетерпимости. Человек, как известно, одной своей половиной вполне материален, имеет, наряду с духовным началом, биологическое, во многом общее у него с животным миром. Если мы внимательно приглядимся к нашим «меньшим братьям», то заметим, что с толерантностью у них дела обстоят неважно. Попросту говоря, черные вороны белую ворону заклевывают. Слабого птенца его собратья по гнезду лишают питания, выталкивают из гнезда и т.п. В общем, в природе царит так называемый «естественный отбор», т.е. полная нетолерантность и даже агрессивность по отношению к слабым. Несколько иной (в рамках идентичной популяции) или просто слабый в этом мире не выживает. Конечно, картина в животном мире намного сложнее, там есть и некоторое сотрудничество и симбиоз разных видов, и всякого рода паразитарные дополнения, но обратим внимание здесь все же на преобладающую жесточайшую борьбу за существование, которая непрестанно ведется в природе.
А разве не то же самое мы видим ежедневно на человеческом уровне? Насилие, грабежи, ксенофобия, расизм, национализм, дискриминация любых меньшинств — далеко не редкость в нашем мире. Повсюду наблюдается дефицит толерантности.
• Ментально-рационалистическая причина нетерпимости — это следствие монологического, эгоцентрического типа сознания. Такой человек чувствует себя так, как будто он самодостаточен, способен давать оценки всем феноменам окружающего мира, обладает как бы монополией на истину. «Ты» для такого типа сознания часто просто не существует. Наукообразный рационалистический тип мышления очень этому способствует. Человек в этом случае ставит себя на место Бога. Рационализм, последовательно продумывая свои основания, может осознать ограниченность своей методологии. Вопрос, заданный Богом Иову, можно адресовать и рационалисту: «Где ты был, когда я полагал основания земли? Скажи, если знаешь» (Иов 38, 4). Отсюда, конечно, не следует, что нужно впадать в крайность иррационализма, но можно говорить, таким образом, о внерациональном аспекте жизни. Сюда относятся совесть, чувства, человеческое достоинство, свобода.
В человеке, наряду с материальной, имеется духовная сторона, которая вопреки «естественному отбору» предписывает ему заботиться о слабых и больных собратьях, причем не только о своих родственниках и соотечественниках, но обо всех людях. Причем не из утилитарных мотиваций, сознательных или бессознательных. Человечество, пусть больше теоретически, чем практически, все же преодолело клановую языческую социальную этику и выработало важнейшее понятие универсальной социальной этики — справедливость, то есть тот идеал, к которому следует стремиться всем людям. Основные заповеди мировых религий также призывают к нравственной чистоте и справедливости. Универсальный принцип справедливости, преодолевающий национальные, социальные, экономические, образовательные и прочие различия людей, является основой «естественного права», которое в ходе исторического развития порой вытесняет в человеческом мире «естественный отбор». Духовная сила права должна заменить биологическое «право силы». Ни в какую «животноводческую» природную целесообразность это уже не вписывается, хотя материалистами и делались попытки в терминах социального дарвинизма объяснить универсалию справедливости, подогнать практику под теорию.
Много зависит от того, куда направлена воля человека: к материальной или духовной стороне бытия. Первая сторона побуждает к эгоизму, вторая — к альтруизму. «Забота о хлебе для себя — это материальная забота, забота о хлебе для другого — это духовная забота» (Н.А. Бердяев). Основная сложность состоит именно в том, чтобы помогать непохожим на тебя по вере, по мировоззрению, по социальному положению, по цвету кожи. Именно в этом пункте человек проявляется как человек, а не как животное.
Здесь, конечно, возникает много вопросов: что такое духовное начало, какие могут быть стимулы для сознательного самопожертвования одного человека ради другого, для чего следует ежедневно «терпеть» совершенно непохожих на себя людей, как превратить вымученное терпение в радость от разнообразия этого мира?
Размышляя об этом, следует помнить, что существуют два измерения: вертикальное и горизонтальное. Первое связано с абсолютным, общим. Второе — с относительным и частным. Первое измерение связано с трансцендентным началом, с Богом, воля Которого выражена в книгах Священного Писания, в заповедях, которые в целом тождественны во всех мировых религиях. Второе измерение связано с конкретно-историческими и экономическими обстоятельствами, обуславливающими представления людей о добре и зле, о справедливости. Первое измерение не очевидно, зато второе — ощутимо вполне.
В истории была сделана однажды попытка отказаться вообще от первого вертикального измерения (связанного с Богом) и целиком сосредоточиться на втором — земном. Теоретическим основанием для этого послужил небезызвестный «исторический материализм». Этот эксперимент был произведен в России, чем он закончился — хорошо известно. Обоготворение материи привело к исчезновению материи в виде товаров. Это произошло не потому, что кто-то что-то «недоглядел», а потому, что коммунистическая политическая система имела ложную антропологию, положив, что жизнь и венец творения — человек — произошли сами собой из мертвой материи. Слово «Бог» было попросту заменено словом «само». Рационалистические претензии «единственно верного учения» на истину нового клана посвященных жрецов-идеологов, присвоивших себе монополию на истину вообще, привели к чудовищной идеологизации политической системы, к созданию псевдорелигии.
Искаженное понимание монотеизма (единобожия) может также порождать нетерпимость ко всем инакомыслящим и инаковерующим.
Библейская традиция говорит, что человек разумен, но его разум частично поврежден. Сам Спаситель проявляет необычайную толерантность, вступая, будучи Богом (!), в свободные дискуссии с людьми, давая заповеди о любви ко всем людям, о многократном прощении их. Он предлагает противостоять злу не внешними средствами, а духовными — изнутри.
В Новое время, после долгого трагического опыта «проб и ошибок», было все-таки признано, что есть вопросы, в решении которых никто никому среди людей (поврежденных первородным грехом) судьей быть не может. Это касается некоторых аспектов вероисповедания, убеждений, мировоззрения, ориентаций в частной и публичной жизни (это права первого поколения — либеральные). Ограничение здесь только одно: не должны ущемляться аналогичные права других граждан, а также права материального порядка: право на биологическую жизнь, право на обеспечение в старости, право на собственность (это права второго поколения — социальные) и другие подобные права, зафиксированные в Конституции и детализированные в других юридических документах. Следить за соблюдением этих прав должно государство.
Монологический рационализм в своем развитии приходит к выводу об ограниченности своей методологии. Церковные организации в ходе истории по причине греховности людей-священнослужителей тоже допускали много злоупотреблений. Христианский монотеизм часто приводил незрелые головы к борьбе за монополию на истину. Ведь если истина одна, то разве толерантность не означает простую беспринципность и индифферентность? В Новое время судебная и политическая функции в значительной степени были изъяты у Церкви. Принципы библейской антропологии и естественного права (Рим 2, 13–15) извилистыми путями, порой пройдя секуляризацию (не всегда безбожную), все же были усвоены европейским человечеством, вошли в его гуманистическое мировоззрение.
Современная концепция прав человека, имеющая глубоко библейскую основу, отражена и в Конституции РФ. Вторая статья Конституции выражает мысль, что не человек существует для государства, а государство существует для человека. Это напоминает нам евангельское высказывание: «суббота для человека, а не человек для субботы» (Мк 2, 27). Понадобились века, прежде чем эта мысль, утверждающая истинную иерархию ценностей, воплотилась в конституционную норму. В 13-й и 14-й статьях Конституции отрицается возможность установления государственной идеологии и религии. В этой сфере намеренно оставляется неопределенность, образно говоря, возможность встречи человека с Богом, со своей совестью. Государство отказывается от монополии в этой сфере, проявляет здесь толерантность к гражданам, которые сами могут определиться в мировоззренческих и религиозных вопросах. В этой сфере человек неподсуден человеческому суду.
Подведем итоги. Люди равны в их достоинстве и свободе, поскольку сотворены по образу и подобию Бога, поэтому каждый имеет право на свое мнение, то есть на непохожесть на других. Эта относительная автономия каждого человека обуславливается возможностью его прямого обращения (без посредников) к своему Первообразу-Создателю. Очень важно, что не государство и не общество наделяют человека этими качествами (хотя развиваются они при жизни в обществе), поэтому общество не имеет права их отчуждать.
Кроме того, в библейской традиции утверждается, что человек поврежден первородным грехом. Совокупности людей, коллективы, правящие структуры, государство также не гарантированы от ошибок. Никто, кроме Бога, не обладает монополией на истину. Памятование об этом учит человека мировоззренческой скромности. Отсюда также следует теория ограниченного государства. Государство не должно брать на себя Божественные функции.
Подлинная толерантность, предполагающая некоторый компромисс в рамках гуманистического подхода, не имеет никакого отношения к какой-либо беспринципности, равнодушию к истине. Наоборот, в толерантности проявляется уважение к той Истине, которая может быть воспринята только свободно. Толерантность — это признак силы, а не слабости.
Игумен Вениамин Новик
(1946 — 2010) заштатный клирик Санкт-Петербургской епархии, преподаватель, церковный публицист, правозащитник.
«Брат Солнце», альманах Ордена Францисканцев в России