Судьба французского католического прихода в Москве

Католическое меньшинство в России долгое время представляло собой сообщество живущих и работающих здесь иностранцев. Французы занимали особое место – благодаря реноме культуры, которую они представляли, своим образовательным и инженерным компетенциям, политическим связям между нашими странами.

Еще в «Трактате о дружбе, торговле и мореплавании», заключенном между Россией и Францией 31 декабря 1786 г., упоминается, что «совершенная свобода веры, дозволяется французским подданным в России» [1].

Первый французский приход в России был учрежден в 1789 после разрешения московских властей и одобрения Екатериной II строительства отдельного прихода для проживающих в Москве французов. Тогда ходатайство представителей французской колонии в Москве, подписанное вице-консулом Кондером де Боссом, было поддержано архиепископом Могилевским Станиславом Сестревичем-Богушем и московским генерал-губернатором генералом Петром Дмитриевичем Еропкиным.

Именным указом императрица Екатерина II от 5 декабря 1789 г. не только дала согласие на строительство храма за счёт французской колонии, но и указала предполагаемое место строительства храма – Немецкая слобода, однако, в конечном итоге после необходимых согласований храм занял свое место вблизи Кузнецкого моста, куда уже давно переселилось большинство московских французов, поближе к своим модным магазинам и предприятиям, расположенным на знаменитой торговой улице. Именно здесь, в Мясницкой слободе в 1791 г. был построен весьма небольшой деревянный храм, освященный во имя французского короля Людовика IX Святого 30 марта 1791 г. Первоначально место, занимаемое храмом и приходским домом, было весьма скромно. Вплоть до 1926 года приход всегда возглавляли французские священники.

Репрессии Великой французской революции привели к потоку беженцев монархистов из Франции, и колония в Москве сильно разрослась. В 1806 году приходскому совету удается приобрести в полную собственность прихода ещё два прилегающих к первоначальному приходскому участку сада, что значительно увеличило землевладение прихода и позволило в дальнейшем построить многочисленные благотворительные учреждения и школы, которыми в дальнейшем стал известен в Москве приход.

Сильным испытанием для французской колонии стало нашествие наполеоновских войн и пожар Москвы 1812 года, в котором были обвинены их соотечественники. Они оказались между двух огней, так как для наполеоновских солдат и офицеров московские французы представлялись презренными предателями Франции. Бывший в то время настоятелем Аббат Адриан Сюррюг (Adrien Surrugue, SJ), близкий семье графа Федора Васильевича Ростопчина, оказался в центре горящего города и позже описал драматические события в письмах к своему собрату по ордену иезуитов аббату Луи Буве, служившему в Санкт-Петербурге, в том числе уделив внимание судьбам французских прихожан и русских жителей города[2].

Другим источником информации об этих трагических днях прихода святого Людовика могут послужить воспоминания французской актрисы Луизы Фюзиль, вышедшие в Париже уже в 1814 г., где она написала: «Довольно большая площадь, принадлежащая церкви, была застроена деревянными домиками, где бедные иностранцы находили во всякое время приют. Пока город горел, солдаты грабили его. Все женщины, дети и старики попрятались в церкви. Когда появились солдаты, аббат А. Сюррюг открыл двери и в полном облачении с распятием в руках, окруженный этими несчастными, единственной опорой которых был он, с уверенностью предстал перед озверелыми солдатами, которые с уважением попятились перед ним». Далее Л. Фюзиль пишет: «Аббат Сюррюг попросил стражу для охраны несчастных семей, и ему ее тотчас же дали. Наполеон хотел его видеть и всячески убеждал вернуться во Францию. «Нет, – отвечал тот, – я не хочу бросать свое стадо, которому могу быть еще полезен». Хотя в съестных припасах уже чувствовался недостаток, их все-таки посылали аббату, и он делил их, как добрый пастырь» [3]. Луиза Фюзиль стала прототипом героини романа Анри Труайя «Москвич» [4].

Вместе с тем, красивый миф о том, что в алтаре церкви святого Людовика (тем более в современном храме постройки 1830-х гг.) молился или размышлял император Наполеон I, не соответствует действительности и, вероятно, относится к фантазии некоторых московских экскурсоводов.

Ни сама церковь святого Людовика, ни постройки прихода не пострадали от пожара, однако старое деревянное здание уже не могло удовлетворить ни возросшего числа прихожан, ни амбиций перестройки и украшения города после войны.

Сооружение нового здания было осуществлено благодаря вкладам прихожан и займу в 50 тысяч рублей ассигнациями, выданному на весьма льготных условиях российским правительством. В 1833-35 гг. было построено современное каменное здание, освященное 17 июня 1849 г., о чем свидетельствует латинская памятная доска с правой стороны алтарной части храма.

Здание в стиле позднего ампира построено по проекту швейцарского архитектора, работавшего в Москве, Александра (Алессандро) Осиповича Жилярди. В отделке храма принимал участие российский скульптор итальянского происхождения Сантин Петрович Кампиони, упомянутый в закладном камне храма, вероятнее всего создавший мраморный главный алтарь церкви.

Знаменитый архитектор Дементий (Доменико) Иванович Жилярди, двоюродный брат Алессандро Жилярди, восстанавливавший здание Московского университета на Моховой и прославившийся другими памятниками Москвы, часто указываемый в путеводителях по Москве автором проекта, к строительству нового здания церкви святого Людовика прямого отношения не имел, хотя его влияние уловимо в проекте.

За XIX в. при приходе был организован целый ряд благотворительных и образовательных заведений, которые в ту эпоху считались образцовыми и принесли приходу значительную известность: богадельня св. Доротеи (св. Дарьи) (1821), мужское реальное училище св. Филиппа Нерийского (1861) и женская гимназия св. Екатерины (1888), в которых работали монахини французской конгрегации св. Иосифа из Шамбери. Приходу принадлежала часовня святой Магдалины на Введенском (немецком) кладбище, где нашли своё упокоение многие прихожане. К 1917 число прихожан насчитывало 2700 человек.

Приют для пожилых прихожан во имя святой Доротеи, рассчитанный на сорок хорошо обставленных комнат, возник в 1821 году на щедрые вклады частных лиц и принимал лиц, преимущественно французского происхождения, оставшихся без попечения. В Москве таковых оказывалось довольно много, так как профессия гувернантки, привлекавшая французов в Россию, далеко не всегда позволяла составить небольшое состояние, достаточное для проживания в старости. Для них было построено деревянное здание по улице Малая Лубянка, в 1885 году перестроенное в кирпиче.

Реальное училище святого Филиппа Нерийского было основано в 1861 году, его организация связана с вкладом вдовы Детуш (Detouche), урожденной Депре (Deprez), решившей уйти в монастырь и пожертвовавшей приходу сумму, необходимую для строительства школы. Поскольку мадам Детуш принадлежала к семье знаменитых московских виноторговцев Депре, в последующие годы еще несколько солидных пожертвований от этой семьи последовало на развитие приходских школ. Это участие было специальным образом отмечено в Уставе прихода, вплоть до 1917 года предполагавшего присутствие представителя вдовы Детуш в Приходском совете как основательницы школы св. Филиппа Нерийского [5]. Несколько позже, в 1888 г., на пожертвования княгини Е.Любомирской в размере 30 тысяч рублей было основана женское училище святой Екатерины. Средства позволили построить в 1898 г. для размещения обоих училищ специальное здание по проекту архитектора Оскара Францевича Дидио (Oscar-Jean Didio) — дом из красного кирпича с белыми украшениями, выходящий фасадом в Милютинский переулок. В 1899 г. училище святой Екатерины получило статус гимназии. Школы были образцовыми для своего времени, характеризовались новейшими методами преподавания. В рекламе 1900 года указывалось, что при образовательных учреждениях для детей имеется стоматологический кабинет и кинозал. Для организации деятельности образовательных учреждений и приюта были приглашены монахини конгрегации св. Иосифа из Шамбери, которые с 1865 г. работали в приюте св. Доротеи, а с 1889 г. — в училище св. Екатерины.

Отдельным словом нужно упомянуть органистов прихода святого Людовика. Органистами церкви в разные годы были музыканты из династии Гедике: Карл Генрихович, Фёдор Карлович и Александр Фёдорович. По воспоминаниям А.Ф.Гедике [6], первый орган в церкви св. Людовика был установлен в 1850-х годах. Инструмент работы немецкого мастера из Дерпта (ныне – Тарту) Вильгельма Мюльферштедта (Wilhelm Müllverstedt) имел 18 регистров, 2 мануала и педаль. В 1900 году был куплен и установлен новый французский орган фирмы «Charles Didier-Van Caster» из Нанси. Этот орган с 22 регистрами, 2 мануалами и педалью просуществовал на протяжении почти всего XX века, постепенно приходя в упадок. В конце XX века инструмент, уже полностью уничтоженный, напоминал о своем существовании лишь с двумя пустыми корпусами с остатками фасадных труб.

Благоприятное развитие французского прихода святого Людовика прервалось с Октябрьской революцией и приходом революционных властей к власти. Накануне революции в Москве существовали два католических прихода и три храма, школы, благотворительные заведения. С приходом новой власти начались репрессии, закрытия заведений, конфискации имущества, аресты.

В октябре-ноябре 1917 года приходской квартал оказался заложником боевых действие, которые велись за Телефонную станцию. В момент боёв 80 учениц оказались заблокированными в школе святой Екатерины вместе со своими учительницами – монахинями св. Иосифа и были вынуждены скрываться в подвале здания. Несмотря на перестрелку, настоятель о. Жан-Мари Видаль (Jean-Marie Vidal) не прекращал богослужений в храме. От канонады пострадали два витража, расположенные по сторонам от боковых алтарей храма.

5 августа 1918 г. прошли массовые аресты французов и англичан, проживавших и работавших в Москве. Также была арестована директор женской гимназии святой Екатерины мадам Дежай. Только в результате вмешательства правительства Франции заложники были освобождены к январю 1919. Тогда начался массовый отъезд из СССР, когда-то столь многочисленных, французов. Тогда же были вынуждены уехать и французские монахини св. Иосифа из Шанбери.

Настоятель, окормлявший приход с 1913 года, Жан-Мари Видаль вспоминал, как в мае 1919 г., в церковь для обыска вошла толпа агентов ЧК во главе с семнадцатилетнем парнем. Они искали подземные ходы между храмом и соседними зданиями, считая, что в подземельях сокрыто оружие и боеприпасы. Обследовав подвалы церкви, чекисты ничего не нашли, однако продолжили поиски подземного хода под главным алтарем и даже, несмотря на протесты священника, подняли мраморную плиту. Все последующие протесты также не дали никаких результатов. Новый обыск последовал 22 июля в квартире священника, о предмете поисков не говорили. Во время одного из таких обысков власти конфисковали некоторые реликвии, в том числе нетленные мощи римской мученицы Грацианы, почивавшие под алтарём французских святых в стеклянной раке. Свои воспоминания настоятель описал в своем изданном в 1933 году дневнике, рассказывающем о событиях 1917-1920 годов [7]. В 1920 году он сам был арестован, затем выслан из России, и уже не смог вернуться к своей пастве.

Все приходские здания, кроме самой церкви, к весне 1919 были конфискованы. Не обошли приход и репрессии 1938 г. После закрытия в 1938 г. всех католических приходов и учреждений в Москве, церковь Святого Людовика осталась единственным действующим католическим приходом в Москве, а постепенно и одним из двух оставшихся открытыми католических храмов в РСФСР.

Одной из важных персоналий истории французского прихода в Москве является Алиса Отт (Alice Ott), урожденная Лапьер (Lapierre).

Она родилась в Москве в 1886 году в семье французов из Лиона, работавших в управлении акционерного общества КАМА, занятого пароходными перевозками. В 1907 году она вышла замуж за Альберта Отта, француза из Эльзаса по происхождению, русского гражданина, родившегося в Москве в 1881 году, инженера, затем профессора гидрологии в Инженерной школе в Москве. 28 апреля 1907 года они повенчались в церкви святого Людовика в Москве. В 1912 году родилась их дочь Алиса. Второй ребенок, Луи, умрет в младенчестве, в 1919 году, из-за отсутствия лекарств, которые могли бы его спасти.

После высылки в 1920 году отца Ж-М. Видаля именно Алиса Отт возложила на себя ответственность за судьбу прихода святого Людовика. Она открывала храм, договаривалась со священниками из прихода святых апп. Петра и Павла о службах, пела вместе с дочерью на хорах, по мере сил помогала прихожанам. С 1920 по 1925 год, до прибытия первого посла Французской Республики в СССР, г-жа А.Отт была в некотором роде неофициальным представителем французов, проживающих в СССР. В 1926 году она стала работать в открывшемся французском посольстве в качестве советского сотрудника.

Отец Пий Эжен Невё (Eugène Joseph Neveu), ассумпционист (августинец Успения), тайно рукоположенный в 1926 в ризнице церкви святого Людовика в Москве епископом Мишелем Эрбиньи (Michel d’Herbigny) и фактически назначенный приходским священником, несмотря на не всегда простые отношения, нашел в лице Алисы Отт верного помощника и «проводника в Стране Советов». Кстати, Мадам Отт была удостоена чести присутствовать при церемонии его рукоположения. Она знала подводные камни советского права о религиозных культах и, защищенная статусом работника посольства Франции, пыталась спасти свой приход.

5 марта 1937 году Альберт Отт был арестован на улице и приговорен к восьми годам исправительно-трудовой колонии, однако он умер во Владивостоке, вскоре после его прибытия в транзитный лагерь, 16 января 1938 года, как установлено в постановлении о реабилитации.

В годы Великой Отечественной войны две женщины – две Алисы Отт, мать и дочь, остались в Москве, оказали помощь и поддержку новому настоятелю прихода отцу Леопольду Брауну (Léopold Braun), американскому ассумпционисту, который с августа 1936 г. до декабря 1945 г. назначен после высылки из СССР епископа Э.Невё [8]. Они участвовали в службах, руководили хором, ночью во время налетов вражеской авиации сбрасывали с крыши храма зажигалки.

6 декабря 1947 году обе Алисы Отт, мать и дочь, были арестованы по обвинению в шпионаже и смогли вновь увидеться только черед десять дет, после освобождения. Еще через два года Французским дипломатам удалось добиться их репатриации.

Несмотря на фактическое отсутствие мадам Отт в послевоенные годы, память о ней, её строгости, авторитете и верности дожила среди прихожан до 1990-х годов, когда её упоминание могло служить в устах прихожан старшего поколения своеобразным мерилом «правильности» — «не шумите, вот вам бы мадам Отт задала». Без сомнения, мадам Отт – Алиса Отт является одной из легендарных и незабываемых прихожан храма святого Людовика.

После войны советское государство начало процесс «вывода» прихода из-под покровительства французского посольства, которым храм пользовался с 20-х годов. С 1950 в храме служили священники, направляемые в Москву Рижским архиепископом [9].

Сергей Трофимов

Примечания:

[1] Трактат между Россией и Францией «О дружбе, торговле и мореплавании» от 31 декабря 1786 г. // ПСЗ-1. Т. XXII. № 16489.

[2] Surrugue, Adrien. Lettres sur l’incendie de Moscou – écrites de cette ville au R.P. Bouvet, Paris, 1823

[3] Записки актрисы Луизы Фюзиль//Русский архив, 1910, № 2, С.169-223.  (Позже переиздано в Записки актрисы Л. Фюзиль // Де ла Флиз. Поход Наполеона в Россию. М., 2003 — С. 136-165).

[4] Troyat Henri, Le Moscovite, 1974. Русский перевод: Труайя А., Москвич / перевод Любавин-Богаевского Ю.И., — изд-во «Пегас» Новочеркасск, 1996.

[5] См. Устав прихода 1908 г.: Une association Culturelle catholique et une élection de curé catholique en 1908 // Les textes de la politique française en matière ecclésiastique (1905-1908) – Paris : Librairie critique Émile Nourry, 1909 P. 175-180.

[6] Гедике А. Ф. Сборник статей и воспоминаний / Сост.: К. Аджемов. — М., 1960

[7] Mgr VIDAL J.-M. À Moscou durant le premier Triennat Soviétique (1917 — 1920), Paris, Maison de la Bonne Presse, 1933 — 242  p.

[8] Леопольд Браун. В тени Лубянки… О судьбах настоятелей церкви Святого Людовика Французского в Москве. Воспоминания Леопольда Брауна и обзор материалов следственных дел – М., 2012, 456 с.  Оригинал: Brown Leopold. In Lubianka’s Shadow: The Memoirs of an American Priest in Stalin’s Moscow, 1934-1945, University of Notre Dame Press, 2006 – 464 p.

[9] Более подробно о послевоенном периоде – см. Wenger Antoine (а.а.), Rome et Moscou, 1900-1950 — Desclée de Brouwer, 1987 —  684 p. Русский текст: Венгер, Антуан (а.а.). Рим и Москва: 1900-1950 – М., Русский Путь, 2000 –633 с.