Автор: С древнейших времен в Церкви существовали специальные функции, связанные прежде всего с совершением литургии и со служением Народу Божию в различных его потребностях. Посредством этих функций отдельным членам христианской общины вверялись задания, связанные с различными служениями: как во время богослужений, так и в сфере милосердия. Вверение некоторых из них сопровождалось специальными обрядами, посредством которого христианин, получая благословение Божие, включался в определенный круг или степень в общине для исполнения церковного служения.
Вследствие процесса клерикализации, развивавшегося в Церкви уже со второй половины первого тысячелетия, некоторые из служений, непосредственно связанных с совершением литургии, стали восприниматься как иерархические ступени на пути к священству. Возникли так называемые «низшие рукоположения»: остиариат, лекторат, экзорцистат и аколитат, — постепенно преподаваемые кандидатам ко священству во время обучения в семинарии. К «высшим» же рукоположениям относились субдиаконат, диаконат и пресвитерат.[1]
С другой стороны, участие и роль мирян в литургии становились все более пассивными и даже второстепенными. С течением времени священнодействие стало восприниматься уже не как литургия в ее исконном значении слова («дело народа / для народа»)[2], а скорее как акт культа, воздаваемого священником при помощи и с участием священнослужителей «низшего ранга». Таким образом, в пост-тридентскую эпоху очень развито было понимание того, что церковь – это святыня, место встречи человека с Богом. Но практически в забвение ушло осознание, что это также место собрания христианской общины, где человек встречается с братьями и сестрами по вере, чтобы вместе с ними участвовать в богослужении.
IIВатиканский Собор, вновь обративший взор Церкви на «древнее правило Святых Отцов»[3], сумел пробудить дух литургии как священнодействия, в котором все верующие призваны участвовать активно, сознательно и всецело.
Общее Наставление к Римскому Миссалу напоминает, что священнопразднование Евхаристии — центр всей христианской жизни для Церкви — является «совместным действием Христа и иерархически устроенного народа Божия»[4]. При этом природа свойственного епископам и пресвитерам служебного священства, проявляющаяся в форме обряда, посредством особого места священника и его служения, подлинным образом освящает и иное священство – царственное священство верных[5]. Таким образом, «священнопразднование Евхаристии есть дело всей Церкви, в котором каждый должен исполнять только то и все то, что ему подобает, соответственно своей степени в народе Божием»[6].
Далее, в том же документе подчеркивается: «Чрезвычайно важно священнопраздновать Мессу, то есть, Вечерю Господню, таким образом, чтобы дать возможность священнослужителям и верным принимать в ней участие, соответственное положению каждого»[7]. Важно отметить, что это касается не только духовенства, но и всего христианского народа, который, «в силу таинства крещения, имеет право и обязанность принимать участие в совершении [богослужения] в духе как внутреннего, так и внешнего благочестия»[8].
Итак, сегодня миряне не только приглашаются к более активному «базовому участию» в богослужении (жесты, песнопения, возглашения и т.д.), но и имеют достаточно широкие возможности включаться в литургическую жизнь Церкви посредством различных служений.
Поставляемые служения: чтец и аколит
Служения чтеца и аколита (лекторат и аколитат) в нынешнем их виде установил Папа Павел VI, упразднив «низшие рукоположения» и субдиаконат. В послании motuproprio“Ministeriaquaedam” (15.08.1972) Потнифик впервые употребил термин «служитель» по отношению к мирянам.
Оба эти служения укоренены в таинствах христианского посвящения и имеют отношение, соответственно, к провозглашению Слова Божия и к Евхаристии. Называются они «поставляемыми», поскольку для кандидатов, надлежащим образом подготовленных и признанных пригодными, существует специальный обряд поставления во чтецы и аколиты. По сравнению с другими служениями, лекторат и аколитат характеризуются большей стабильностью и степенью ответственности. В согласии с древней церковной традицией, сохранилось правило, предусматривающее поставление во чтецы и аколиты только для верных мужского пола.[9]
Обязанности чтеца состоят в провозглашении Слова Божия (кроме Евангелия) во время богослужений: он читает с амвона чтения, предшествующие Евангелию; может произносить ответный псалом (в отсутствие псаломщика), а также прошения Молитвы верных.[10] Вне литургии служение поставленного чтеца обычно связано с содействием в воспитании детей и взрослых в вере и их подготовка к достойному принятию таинств, возвещение Благой Вести о спасении людям, тем, кто ее еще не знает. Во время обряда поставления, епископ вручает чтецу Священное Писание, произнося слова, отражающие суть данного служения: «Прими книгу Священного Писания и верно передавай Слово Божие, да действует оно в сердцах людских с большей силою»[11].
В свою очередь, аколит поставляется для служения при алтаре, в помощь священникам и диаконам. Во входной процессии он может нести крест; на протяжении всего богослужения – всякий раз, когда это нужно, подает священнику книгу и помогает во всем другом, что необходимо. Во время Евхаристической литургии служению поставленного аколита свойственна забота об алтаре и священных сосудах для литургии. В начале он надлежащим образом подготавливает алтарь, помогает священнику принимать приношения народа, подает предстоятелю кадило и сопровождает его во время окаждения предложенных даров, креста и алтаря, окаждает священника и народ. По окончании Причащения — помогает в очищении и складывании священных сосудов, а в отсутствие диакона сам очищает их.[12] Будучи экстраординарным служителем Евхаристии, поставленный аколит при необходимости раздавать Причащение верующим, в том числе больным. Поэтому особо важно, чтобы аколит любил народ Божий, который есть Мистическое Тело Христа, прежде же всего – больных и слабых. Во время поставления в служение, аколит получает от епископа хлеб и вино для Евхаристической жертвы, патену и чашу: этот жест подчеркивает роль служения аколита в священнопраздновании Евхаристии.
Эти служения не должны рассматриваться как «прислуживание священнику, совершающему Мессу». Лекторат и аколитат – это служение для общины, собирающейся во имя Господне на литургии; общины, вместе с которой и внутри которой все служители составляют единое мистическое Тело, главою которого является Христос, ныне и до скончания веков продолжающий служить Своей Церкви.
Кроме того, стóит подчеркнуть лаикальный[13] характер служений чтеца и аколита. Действительно, они не имеют непосредственной связи с таинством священства: как обязательные ступени подготовки кандидатов ко священству в семинарии, лекторат и аколитат в настоящее время носят чисто педагогический характер и связаны с предметом данных служений, но – по большому счету – не являются абсолютно необходимыми для принятия таинства священства.
Фактические служения
Для целого ряда других служений не предусматриваются специальные обряды поставления. Однако эти служения играют отнюдь не второстепенную роль в том, чтобы литургическая жизнь общины была гармоничной и более полной. Они могут быть вверены посредством литургического благословения или временного поручения пригодным для этого мирянам, которых выбирает настоятель.
В случае отсутствия поставленного аколита (что, к сожалению, на сегодняшний день характерно, пожалуй, для большинства наших приходов) литургическое служение при алтаре может быть поручено служителям-мирянам, которые могут нести крест, свечи, кадило, хлеб, вино и воду. В случае необходимости отдельным мирянам может быть поручено, как экстраординарным служителям, даже преподание Святого Причастия.[14]
Подобным образом, в отсутствие поставленных чтецов произнесение чтений Священного Писания (кроме Евангелия, которое может провозглашать только диакон или священник) может быть поручено другим мирянам. Во многих приходах это вполне обычная практика, причем нередко данное служение исполняют женщины. Важно, чтобы человек был действительно способен исполнять функцию чтеца и был надлежаще подготовлен.[15]
Отдельным служением является служение псаломщика: ему свойственно произнесение псалма или другой библейской песни между чтениями. Общее наставление к Римскому Миссалу отмечает, что «для должного исполнения этой обязанности необходимо, чтобы псаломщик владел искусством псалмопения, правильным произношением и дикцией»[16].
Поскольку музыка и пение в литургии не являются «чистым искусством», но имеют ярко выраженный служебный характер, литургические служения исполняют также органист и хор (или певческая группа). Их задачей является не только правильный подбор песнопений и должное их исполнение: они должны поощрять верных к активному участию в пении (а не «замещать собою» или вытеснять народ). Более того, последнее издание Римского Миссала предусматривает отдельное служение певчего («музыкального аниматора»), который должен руководить пением народа и поддерживать его.[17]
Говоря о фактических литургических служениях, нельзя не упомянуть и обязанности министранта. Вряд ли кто-то будет спорить, что данное служение (пожалуй, одно из самых известных и общепринятых) – это не только помощь священнику и диакону, но и значительное оживление литургии. К сожалению, до сих пор распространено ошибочное мнение, что министранство – это дело мальчиков в возрасте «от Первого Причастия до миропомазания».
Литургическое служение исполняют также ризничий, комментатор, те, кто осуществляет сбор пожертвований. Кроме того, в некоторых странах есть служители, которые встречают верных у дверей церкви перед началом богослужения и провожают их на предназначенные им места, а также руководят процессиями верных.[18]
Наконец, ключевой фигурой в должной подготовке и правильном, слаженном и достойном совершении богослужений как священнослужителями, так и верными-мирянами является компетентный и хорошо подготовленный церемониарий. Его служение не только ценно, но и почти незаменимо прежде всего по большим праздникам, особенно в больших приходах.
* * *
Итак, панорама литургических служений мирян в современной Католической Церкви достаточно разнообразна. Но обязательной отправной точкой любого служения в Церкви является служение Иисуса Христа, достигающее кульминации в Его спасительных страданиях и славном Воскресении. Во Христе – Слуге и Господе – приобретает свою тождественность, суть и силу служение мирян. В Евхаристии Он – Верховный Литург – продолжает служить Своему народу. Поэтому и каждый, кто исполняет какое бы то ни было служение, призван делать это не как следствие «особых христианских заслуг и личной набожности», а потому, что Господь на Тайной Вечере «снял с Себя верхнюю одежду и, взяв полотенце, препоясался» (Ин 13, 4). Лишь осознание того, что сам Господь служит нам, делает нас способными действительно служить другим бескорыстно.
Служение Иисуса – это не только образец служения для Его учеников, но прежде всего – источник, который это служение предваряет и в котором мы постоянно обретаем способность жить «логикой служения». Ведь литургия не должна быть оторвана от жизни: напротив – участвуя в священнопраздновании, каждый из нас должен стремиться жить тою же логикой служения в повседневной жизни.
о. Николай Дубинин OFMConv
Статья впервые опубликована в католическом катехитическом журнале «Радуга».
Примечания:
[1] Ср. Павел VI, послание motu proprio “Ministeria quaedam” (15.08.1972).
[2] Λειτουργία – от греч. «лейтос» (публичный, общественный) + «эргон» (работа, деятельность, служба) – дело народа / для народа.
[3] См. SC 50.
[4] ОНРМ, 16. Здесь и далее ссылки на 3-е издание Римского Миссала, обнародованное в 2000 г. (русское издание готовится к печати).
[5] Ср. ОНРМ, 4-5.
[6] ОНРМ, 5.
[7] ОНРМ, 17.
[8] ОНРМ, 18.
[9] Ср. Павел VI, послание motu proprio “Ministeria quaedam”, 7.
[10] См. ОНРМ 194-198.
[11] Поставление во чтецы. / Требник, М., Издательство Францисканцев 2004, стр. 173.
[12] ОНРМ, 187-193.
[13] Т.е., присущий мирянам.
[14] См. ОНРМ, 100.
[15] См. ОНРМ, 101.
[16] ОНРМ, 102.
[17] См. ОНРМ, 103-104.
[18] См. ОНРМ, 105.